Маргарита Федоренко (Шведак) - Ядовитое небо

– Зачем? – спрашивает она, не торопясь выполнять его просьбу.

– Дай! – парень просит настойчивее. «Нужно понять. Нужно убедиться!», крутится в голове назойливая мысль.

– Ты сегодня какой-то странный. – брюнетка сдаётся, и протягивает ему руку с серебряными кольцами на пальцах и длинными ногтями, – Вот, держи.

Он берёт её руку в свою и прислушивается к ощущениям, «Тёплая. Хорошо». Обнимает. Как спокойно и уютно. Пожалуй, даже немного пьяняще. «Что не так?», ощущение неотступной опасности не даёт ему расслабиться, «Что-то точно не так». Мысль ужом вертится, но упорно не даётся в руки. Собрав всю волю в кулак, он ловит ускользающее осознание за хвост – «Нет запахов!» Он не помнит имени этой девушки, но совершенно точно помнит, что от неё всегда пахнет духами! Всегда, но не сейчас.

– Что за чёрт?! Кто ты? – с каждым его словом краски окружающего мира как будто бы выцветают и блекнут. Парковая декорация становится нереальной, сворачиваясь жжёной бумагой, всё вокруг блекнет и осыпается.

– Перестань, ты меня пугаешь. – девушка с испуганным лицом заглядывает в голубые глаза напротив.

– Нет! Ты не настоящая! Я тебя не знаю! – он отстраняется и сжимает переносицу пальцами. Боль уже не давит, а раскалённым железом пульсирует в голове. Вот она, мысль, воспоминание, никак не поймать!

– Нет, ты определённо точно меня знаешь. – говорит брюнетка очень серьёзно, – Просто не помнишь. – звуки окружающего мира затихли. Остатки парка, раскинувшегося вокруг, стали трескаться и осыпаться облупившейся краской. За ними и лавочка с ближайшими деревьями, и голубое небо с тонкой полосой, оставленной пролетающим мимо самолётом, и девушка, отчаянно хватающая его за руки. Последними осыпались зелёные глаза, полные грусти и угасающей надежды.

* * *

Он резко вскочил с кровати, прямо в прыжке выбрасывая лезвие ножа. Никого. Тишина. Просто очередной странный сон из тех, которые кажутся логичными и реальными, пока ты во сне и абсолютно нелепыми, когда ты просыпаешься.

Сколько он себя помнил, он всегда был один и не видел в Немезисе других людей. Нет, конечно, он понимал, что они жили здесь раньше, но вот только себя он помнил не так давно, всего-то пару-тройку зим, с момента, как очнулся без воспоминаний в каком-то большом и пустом доме. С тех пор, людей он находил только частично и не вполне живых, а из воспоминаний вернулось только несколько идиотских историй прошлого, из которых следовал вывод, что он был не самым честным и дальновидным человеком, к тому же несколько подленьким и, порой, трусливым. Ни имени, ни происхождения, ни ещё чего-нибудь, хоть сколько то важного, он не помнил. Поискав по дому и в его окрестностях информацию и оставшись ни с чем, он мысленно окрестил себя Человеком-Без-Имени и пошёл себе по свету, куда придётся, без особой цели и смысла. Нет, конечно, не сразу. Сначала у него в сердце ещё была робкая надежда на то, что он встретит кого-нибудь, не мог же, в самом деле, выжить только он один. Но постепенно надежда сменялась мрачной уверенностью в том, что других людей кроме него не осталось. До того самого злополучного звонка, с которого, кстати, и начались эти странные сны.

Голос в телефоне сказал ему бежать. Ты гляди, ещё трусом назвал, гад! Но парень решил, что достаточно убегал в своей жизни и теперь снова бежать не станет. Он принял твёрдое, волевое решение, во что бы то ни стало найти ту, о ком шла речь. Найти и во всём, мать его, разобраться! Что там ставят ему в противовес, смерть? Но так ли страшно умирать в мире, в котором ты живёшь совсем один?

Он сел на край кровати, нехотя перекусил и, с немалым разочарованием, отметив тот факт, что припасов осталось меньше, чем он рассчитывал, стал собираться в дорогу. Пока что Человек-Без-Имени и сам толком не понимал, куда идёт, но точно знал, что сидеть на месте смысла нет. «В последний месяц заката природы», кажется, так говорил голос? Чтож, по его расчётам, сейчас полностью вошла в силу вторая половина осени, а значит, скоро судьба сама настигнет его в любом случае. Но обязательно ли быть жертвой, если можно хотя бы попытаться стать охотником в этой игре?

С этими мыслями Человек-Без-Имени встал и спешно засобирался в путь.

Чем дальше уходила дорога от пыльных равнин Пустоши, тем больше и больше, пускай и отдалённо, она напоминала дорогу в общечеловеческом её понимании. И если в три стороны тянулась бесконечная пустота и разрушение, то в четвёртую – вполне себе проезжая часть, пускай и довольно узкая.