Юрий Блинов: Подарок (СИ)

Обогнув по ходу своего пути выступающий от угла стенд с портретами светил науки сегодняшних и прошедших времен, профессор Голованов, наконец, подошел к двери своего кабинета.

«Кажется вовремя», — мысленно радуясь, подумал он — «до начала занятий еще есть время. Успею отдышаться, привести в порядок кое-какие бумаги и хлебнуть минералки из холодильника».

Профессор долго ковырялся в замочной скважине, желая поскорее проскользнуть в дверь кабинета. И с трудом та, наконец, открылась ключом, который все время норовил выскользнуть из непослушных рук преподавателя. Профессор Голованов уже сделал первый шаг навстречу своей маленькой мечте, как внезапно, из соседнего коридора послышался вначале какой-то непонятный шум, а затем загромыхали чьи-то торопливые шаги. Еще мгновение, и из-за угла показалась фигура, в которой профессор Голованов узнал своего коллегу, доцента Зацепина.

Увидев в дверях своего уважаемого сотрудника, готового вот-вот скрыться в спасительном пространстве помещения, доцент Зацепин с вытянутыми руками бросился к профессору Голованову.

— Профессор, подождите! — почти закричал он — Поднимайтесь срочно в лабораторное крыло. Мы вас еще с самого утра хотели найти. Там все преподаватели во главе с ректором. Наш профессор Светлов кажется сошел с ума… Еще и комиссия из министерства…

С этими словами доцент буквально вцепился в рукав своего коллеги, увлекая того за собой. Сопротивляться было бесполезно, и наш профессор, мысленно распрощавшись с мечтами о спасительном кресле в своем уютном кабинете, и холодной минералке, обреченно поплелся вслед за доцентом. Быстрая и бессвязная речь тащившего его по коридору сотрудника, совершенно сбила с току и без того пока еще туго соображавшего Голованова.

— Постойте-постойте, о чем вообще речь? — тот попытался отобрать назад свою собственную руку — Вы можете внятно объяснить, Александр Анатольевич — упирался на лестнице измученный профессор, не в силах больше подняться ни на одну ступеньку.

— Я же вам говорю, это все из-за Светлова! Он заранее вызвал ученых на демонстрацию своего какого-то чертова изобретения. Мы сами только утром узнали. Он, видимо, хотел, чтобы присутствовали все сразу — и коллеги по университету, и люди из министерства. Стоит там у него, понимаете ли, какая-то установка на столе, и крутится! Говорит, что она у него уже год как работает.

— Ну крутится и крутится — несколько облегченно пробормотал профессор Голованов, внутренне радуясь, что комиссия из министерства приехала не по поводу очередного финансового отчета — Чего панику-то поднимать! Чем-то ведь наш уважаемый профессор Светлов занимался все эти годы в своей лаборатории — отмахнулся от собеседника Голованов. Последнюю фразу он произнес с великим трудом и как бы по частям, из-за того, что ему постоянно приходилось делать перерывы между приступами одышки.

Взобравшись, наконец, на следующий этаж, двое сотрудников отправились дальше по коридору, и в этот момент какая-то страшная, крамольная мысль на долю секунды прокралась в мозг профессора. Мысль была настолько предательской и чуждой разуму этого ученого мужа, что поначалу была мгновенно вытеснена стоящими на страже, стойкими, как гвардейцы, академическими знаниями Голованова. Однако сам профессор уже встрепенулся и теперь лихорадочно рассуждал:

«Лаборатория, и годы работы. Но над чем? И что там, нафиг, у профессора Светлова может вертеться целый год…? ГОД???»

— Постойте-постойте, Александр Анат… Вы сказали — год?

…Сейчас позиции гвардейцев в голове профессора уже трещали под натиском огромного чудища. Оно, такое огромное и кровожадное, своими щупальцами продиралось сквозь бескрайние ряды защитников, готовое раскидать их всех, а затем поглотить мозг ученого, внезапно забившийся в приступе внезапно подступившей истерики.

«Нет, но ведь это самое колесо не крутится само по себе..?» — лихорадочно пытался рассуждать профессор.

…Новые ряды гвардейцев, наконец, с криками ура, подкатив тяжелую артиллерию, отогнали проклятого монстра. Чудовище уже куда-то скрылось, однако воинственно настроенные полки все равно были наготове, так как профессор знал, что проклятая мысль не исчезла, а только спряталась за камень и затаилась…

Возле лаборатории уже толпились пришедшие раньше всех студенты. Толпа постепенно нарастала, пополняя свои ряды вновь приходящими людьми. Увидев своего любимого преподавателя, молодая публика примолкла и почтенно расступилась пропуская вперед уважаемого всеми профессора. Следом за ним протиснулся и доцент Зацепин, который так и не выпустил рукава своего коллеги из своей мертвой хватки.