Юрий Блинов - Подарок (СИ)

Если записать на пленку жизнь космического пространства, а потом, через многи миллиарды и миллиарды лет ускоренно промотать, мы увидим потрясающего вида картину: что-то заставляет вселенную ритмично сокращаться, словно сердце огромного человеческого существа.

— Далее, как я уже сказал, мне удалось построить мой первый модулятор, который и позволил соприкоснуться этой, так называемой, темной материи, с мерностью нашего пространства.

— Была уже глубока ночь, когда я впервые включил свой прибор, сконструированный по такому принципу. И надо сказать, первое мое впечатление было таким, словно я произвел ядерный взрыв, прекратив при этом не только свое существование, но и уничтожив все вокруг на многие километры. Вокруг меня был яркий свет, но никакого звука при этом не происходило. Внезапно свет ослаб, превратившись в конус, направленный из принимающего устройства моего прибора, продолжавшего все так же, как и минуту назад, спокойно стоять на столе. Я снова различил обстановку комнаты. Все небольшие предметы, размером меньше кресла, непоколебимо стоявшего в углу моего кабинета, находились сейчас в воздухе, медленно плавая, словно в невесомости. Еще я ощутил, что и мой собственный вес упал примерно вдвое, хотя я все так же продолжал стоять на месте посреди комнаты.

— Выключив свое устройство, я услышал стук падающих на пол предметов и разбудил этим грохотом свою жену, которая подумала что со мной что-то стряслось.

— Темная материя оказалась вовсе не темной. Это был свет. Причем не простой, а осязаемый свет, который запросто мог бы ослепить меня, не зажмурь я вовремя глаза. И еще свет мог двигать предметы. Этот важный момент тоже предстояло тщательно изучить.

— Мне необходимо было понять, с чем же я столкнулся в своих исследованиях, и какова была природа этого света. Получалось так, что, хоть я и имел дело с иной материей, однако, при настройке моего модулятора, я вовсе не получал ее в свои руки в безраздельное пользование. Иначе говоря, обе наши реальности просто соприкасались между собой, не выделяя при этом энергии в обычном виде. Какого либо расхода темной материи не было зафиксировано мной. Другое дело касалось света. Он существовал, и существовал, как волновой процесс, словно обычный свет от солнца. Разница же с другими источниками освещения была налицо. Свет не создавал тепла, и не мог бы стать причиной температурных явлений. Однако что-то ведь толкало предметы вблизи луча.

— Создав специальное колесо, и направив на него луч, я увидел, что колесо пришло в движение. В тот раз, все попытки остановить его вращение, не привели ни к чему. Я чуть было не лишился пальцев руки, пытаясь прекратить движение этого импровизированного ротора. Получалось, что сила луча была просто невероятной, но это было только в том случае, если свет не был рассеян, а собран в некий направленный пучок.

— После удачи с колесом, мне предстояло решить чисто техническую задачу. По сути, все провода и катушки, которые вы вдвоем с Алисой помогали мне монтировать при сборке моего устройства, это механизм, включающий, выключающий и регулирующий обороты вращения ротора. Еще электроника позволяет фокусировать свет четко на колесе, пропуская его через специальные линзы, заполненные смесью специальных газов. Не будь точной фокусировки, все, что есть сейчас в лаборатории, летало бы в воздухе.

— А почему мы сегодня не видели этот свет?

— Ах да, свет! Конечно, куда же без него? Мне стоило огромного труда придумать волновой поглотитель, чтобы видимый спектр этого света стал безвреден для человеческого глаза, а проецируемый моим модулятором на колесо свет, не потерял при этом своих движущих свойств. Иначе говоря, в конце концов, я сделал специальный светофильтр. В противном случае, молодой человек, наши с вами глаза могли сегодня здорово пострадать.

— Это уже потом, вместе со своими помощниками, там, в университетской лаборатории, я сконструировал первое крупное устройство. Именно оно было предано анафеме, благодаря моим университетским коллегам и тем людям из министерства. Но все-таки оно работало, и работало отлично.

— И самое главное, — профессор наклонился по направлению к внимательно слушающему его молодому человеку — как я уже вам упомянул, дорогой мой Константин, я так до конца и не могу понять, что же за явление я открыл на самом деле. Поэтому не спрашивайте у меня о конечной его природе. Энергия, порождаемая одним только лишь проецированием в наш мир неизвестного, странного света, существует, и это факт.