Гарри Гаррисон - Чувство долга. Чума из космоса

— Другие ничего не увидят, если он не покажет им сообщение. Он снова занялся политикой, разве не ясно? Чудесный повод совместить это с врачебным искусством.

— И все же, может быть, он по-своему прав. Пока снаружи все спокойно, пока они могут удержать болезнь под контролем…

— Но все идет не так гладко. Я видел достаточно, чтобы знать, как обстоят дела. Мы должны принять необходимые меры, иначе эпидемия распространится по всему миру.

Когда двери лифта открылись перед ними, ожил динамик, вделанный в потолок:

— Доктор Рассел, доктор Кристиансен, доктор Бертолли, доктор Инвар, пожалуйста, свяжитесь со станцией скорой помощи.

— Что это может значить? — спросила Нита. Она озабоченно глядела на Сэма.

— Новые шуточки. Может быть, все идет не так гладко, как описал нам Перкинс. Послушайте, Нита, не ждите того, что Эдди осознает свой долг. Направьте свою докладную записку с результатами опытов профессору Чейблу в ВОЗ.

— Это не пройдет, Сэм. Это значит обойти все служебные инстанции.

— По крайней мере, попытайтесь. Поменьше уважайте эти инстанции. Это роскошь, которую мы не можем себе позволить. Информируйте Чейбла.

Он подошел к лифту, и двери закрылись за ним.

— Насколько мне известно, это новые беспорядки, — сказал Рассел. — Отодвиньте свои огромные грязные ноги, Крис. Это мой последний белый халат.

Доктор Кристиансен, вытянувшийся на носилках, ограничился недовольным ворчанием. Другие ассистенты и врачи смотрели завистливо на него, потому что они мотались из стороны в сторону на сидениях мчавшейся по улицам машины скорой помощи.

— Как там в городе? — спросил Сэм. — Я весь день провел на природе, напрасно охотясь за новым способом лечения болезни Рэнда.

— И что? — спросил Инвар. — Пустой номер?

Сэм кивнул.

— Никакой болезни Рэнда, просто обычный фурункулез. Врач был стар, воодушевлен и близорук и уже лет тридцать назад должен был уйти на покой.

— В городе словно побывал дьявол, — сказал Рассел. — Люди думают, что мы лжем, когда говорим им, что они не могут заразится друг от друга. Они не понимают нашей затеи с птицами. Все ставни закрыты, и все же всюду царит суматоха. В такое время все крысы вылезают из своих нор. Что творится на улицах! Грабители, пьяные и религиозные глупцы.

— Это ужасно, — сказал Инвар. — Люди боятся покидать свои дома, нормальная жизнь прекратилась. Военные поддерживают в рабочем состоянии такие важные объекты, как электростанции, телефонные и видеоцентрали. Они заботятся о подвозе продовольствия, но как долго они смогут поддержать такой большой город? Напряжение становится все ощутимее, вспышки эпидемии не прекращаются. Всеобщий запрет на передвижение явился последней каплей в чаше. Конечно, это сделано для того, чтобы воспрепятствовать распространению эпидемии, но скажите это людям на улицах. Им кажется, что их держат в заключении, пока они не умрут.

— Может быть, они не так уж и не правы, — сказал Сэм.

Он подумал об опыте Ниты.

Полицейская машина с завывающей сиреной промчалась мимо них, за ней следовал пожарный автомобиль, звеня колоколом. Где-то впереди них, как далекий прибой, грохотало все звонче и зловещее.

— Что это, ради всего святого?

— Толпа, доктор, граждане нашего прекрасного города, которые должны наконец показать, как они относятся к навязанному им правительству.

Машина скорой помощи, заскрежетав тормозами, остановилась, и, когда Сэм открыл заднюю дверцу, они услышали гул хриплых голосов. Они вышли, и перед ними развернулись сцены, словно взятые из какого-то кошмара. Машина скорой помощи находилась под выгибавшейся аркой, образовавшей подъезд к Уорнер Брифк на Двадцать Третью улицу, Она находилась тремя этажами выше, ярко освещенная, протянувшись над Гудзоном к Нью-Джерси.

В этом лабиринте въездов и выездов собралась мрачная толпа, выкрикивая гневные слова в адрес правительства и бунтуя против всякого порядка. Их лица были синими в свете ртутных ламп или оранжевыми от света факелов, которые они принесли с собой.

Позади них ярко пылали несколько складов, звучали выстрелы, пули из оружия военных и полицейских жужжали над толпой. Полиция и военные укрылись за тремя грузовиками. Мертвые и раненые покрывали площадь.

— Доктор, вы можете мне помочь…

Сэм ясно расслышал эти слова сквозь гомон толпы. Он обернулся и увидел молодого солдата-санитара, который делал ему знаки.

Сэм сбросил с плеча ремень сумки с медикаментами.