Мэй Платт - Ужасное сияние

Алады совсем не страшные, подумалось Нейту. Кузнечик, точно. Настоящий кузнечик, как есть, только стрекотать не умеет. У них нет ни плоти, ни крови, только сияние. «Ужасное сияние», – называют авгуры, да и не только они.

Нейт подошёл ближе, понимая, насколько тупо себя ведёт. Он «особенный», ну, или раптор по-городскому; тварь не кинется, если убраться подобру-поздорову, зато вот сейчас уже выедает пыль и землю, траву, воздух. Всё сразу. Как будто оставляет в мире дыру в форме себя – и начинает светиться ярче.

«Оно растёт».

Ещё пара шагов, и Нейт рассмотрел, как именно: ноги повторяли друг друга, беспорядочно и путано. Как будто кто-то пытается сделать ещё одного точно такого же алада, потом двух, трёх, бросает не середине и хватается за новых.

«Убирайся отсюда!» – орал здравый смысл и всё, что Нейт когда-либо слышал о «голодных демонах». Оно ведь правда. Вместо солнца, песка, травы и самого мира – скручивающаяся спираль и разгорающийся зелёный свет, глаза уже слезятся.

«Убирайся».

Алад увеличился впятеро – это был теперь самый огромный кузнечик на свете, хотя по форме уже не напоминал насекомое. Хаотичность наслоения сочеталась с пугающей симметрией: копии копий путались друг с другом. Зелёное жгло глаза. Сгусток «ножек» или «усиков» поднялся, как шерсть разозленного койота на загривке.

«Кажется… оно меня заметило», – появилась запоздалая догадка.

Нейт сглотнул и сделал шаг назад. «Оно меня не видит. Я успею смотаться».

Тварь сиганула на него.

Он закричал.

Глава 6

– По-моему он помер, – Леони скептично поджала губы. Дрейк одарил её хмурым взглядом, всегда розовые веки успели немного сгореть на солнце. Они выбрались из механизмов с полчаса назад, потому что Дрейк всё твердил: «Он не мог далеко уйти, да и здесь чёртова пустыня, невозможно пропустить». Прогулка будет стоить ему нескольких мазков кремом-регенерантом по векам, ушам и щекам.

Ну вот, зато нашли.

Леони склонилась над тщедушным мальчишкой. Нейт упоминал, что ему семнадцать, но на вид казался не то чтобы младше – просто недокормленным по сравнению с рекрутами из полисов. Кожа у него была почти такая же светлая, как у Альбиноса, тоже сгорала, только не шелушилась, а отвечала крупными возмущёнными пятнами веснушек.

Сейчас он лежал в траве, обморочный и размякший, как переваренная спагетти.

– Здесь был алад, – сказала Леони. – Ты же его тоже чувствовал. Двойка, не меньше.

Дрейк неохотно кивнул. Не почуять «второй уровень» невозможно.

– Жертвы аладов выглядят иначе. Кроме того, он раптор.

– Тогда куда делась тварь? Тоже пожалела этот тупой мешок с костями, покрутила у виска, да решила прогуляться, искупаться в ближайшей речке?

Речек поблизости не было, они оба это знали.

Тем не менее Леони вслед за Дрейком потрогала пульс Рыжего – почему-то в голове она называла его так. Прозвище подходило деревенскому сопляку лучше почти нормального имени.

– И вообще, он дезертир, – напомнила она. – Аро его обратно не пустит.

Эркки Аро и так не очень-то был в восторге от «неправильного» рекрута, но разрешил —мол, раз уж притащили, не убивать же его. Причем, Леони не сомневалась: субедар Аро приказал бы вышвырнуть мальчишку прочь, не вступись за него ещё и доктор Рина Ван. Она спасла ему жизнь в первый раз: программировала своих врачебных дроидов, чтобы восстановить повреждённые истощением органы, восполняла многодневный авитаминоз и так далее. Сопляк оказался неблагодарным: махнул рыжим хвостом и убежал, как детёныш дикой рыси. Идиот малолетний.

Ну что ж, второй раз шансов не дают, сдох – туда и дорога.

Дрейк снова мрачно зыркнул на Леони. Парень был жив, хотя и валялся в позе томной городской барышни, увидевшей таракана-мутанта и хлопнувшейся в обморок.Алад – исчез, и они оба никак не могли объяснить то и другое.

– Ты ведь знаешь… – начал Дрейк.

– Знаю, – перебила его Леони, потому что этот тормоз соображал бы ещё минут пять, и его замедленные вне боя и всего, что касалось дисциплины, реакции бесили отдельно. Чувствовалось, что он родом из Табулы, «Доски», полиса, где добывают полезные ископаемые, в основном металлы, а инкубаторы как будто на уровне программного кода вшивают некоторую… Пускай будет заторможенность. Другой бы сказал: тупость. «Ты чего, с Доски приехал?» – Дрейк слышал подначку тысячу раз и был идеальной иллюстрацией «досочника». Леони ему старалась об этом не напоминать. Они всё-таки давно работали вместе, дружили. – Алады либо видят, либо нет. Алады никуда не исчезают, потому что, чёрт их подери, они вообще не живые. Зато он удивительно везуч для безмозглого костлявого щенка.