Екатерина Минибаева - Новая раса

Но Один обнял её и сказал:

– Понимаешь, мне надо это… просто побыть рядом.

И когда она, наконец, уснула, долго-долго смотрел на неё и думал о чём-то своём.

Проснувшись утром, она обнаружила, что он тоже «уснул», перейдя на сниженное потребление энергии. Разбудить его можно было просто назвав серийный номер или слегка толкнув, но она не спешила это делать.

Тогда она и поняла, что произошло что-то, после чего обратного хода уже не будет. Теперь её жизнь связана с ним чем-то, пока ещё не осознаваемым ею до конца. Ей стало не важно, будет ли секс через день или неделю. И даже будет ли вообще. Стало всё равно то, чем он занимается в лаборатории, даже если это что-то незаконное. Она вообще не думала о расовых различиях, делающих семейную жизнь, в обычном понимании, практически невозможной. Рядом был родной ей человек, пусть даже он и не совсем человек. Их ждало что-то великое впереди. Но только если они будут вместе.

Она попыталась выбраться из его стальных объятий. Перейдя в активный режим, Один открыл глаза.

– Выспалась? Я тебе не очень помешал?

– Вообще нисколько, – пробурчала Катюша. – И чего только приходил!

– Не обижайся, Кэтти. Я пока не понимаю, что со мной происходит.

– Я не обижаюсь, нисколько, – сказала она, пододвигаясь к нему и целуя. – Не надо ничего понимать.

– Кэт, два часа до нашего обычного вылета, – сказал он. – Я схожу за ЛА и обратно.

– Как знаешь, – она со вздохом разочарования уткнулась в подушку.

– Поспи ещё.

Она села рядом с ним.

– Не смогу, я тоже не понимаю, что происходит. Похоже, тоже эмоции превысили допустимый порог.

– «До этого о любви они лишь читали», – процитировал он какого-то древнего автора.

– А кто-то и читал не часто. Иди, если сможешь, прилетай раньше. Я буду готова.

Рабочий день прошёл тихо, без приключений, без особого восторга по поводу довольно большого количества найденных растений. Даже наткнувшись на старинный погреб со множеством интересных вещей, среди которых были и книги, Один передал право на открытие Восьмисотому. Катюша не возражала, но была удивлена. Он объяснил:

– Там ничего интересного не будет. Это обычный хорошо сохранившийся подвал, видно же. Здесь деревня была, книги, скорее всего по способам консервирования продуктов или разведению коров, может, стрелялки или романы о любви. А я со своей любовью разобраться не могу, хоть стреляйся… Приятель наш упрямо летает за нами, не знает, что и без него тошно. Много за эту находку не дадут и, чтобы не видеть Восьмисотого, я бы ещё столько же доплатил. Пусть радуется.

– Тебе виднее, – ответила Катюша.

– А ещё я ему денег должен.

– Ну хоть чуть-чуть успокоил. Узнаю своего Одина.

– Иногда просто завидую форматам!

«Формат» – от Одина это звучит как оскорбление. Она с грустной улыбкой взглянула на Восьмисотого, переносящего старинные механизмы и книги в капсулу. Потом он отвезёт это всё на базу, оформит всё по правилам, сдаст в музей… Один бы половину точно себе оставил. «Ведь хорошие друзья, и такие разные», – думала она. Восьмисотый исчез из поля видимости. Катюша посмотрела на Одина.

Расспрашивать его о его состоянии она не стала. Своё собственное тоже несколько напрягало. Надуманными ли были проблемы межрасовых пар или в самом деле существовали, она пока понять не могла. Сегодня она проблем не видела, существенных. А в будущем? С простым человеком всё было бы ясно. Строите поместье, занимаетесь садом, рожаете детей, что-то делаете для поселения, что-то продаёте, что-то сдаёте Комитету или живёте скромно и ничего не делаете, растите детей, общаетесь с такими же семьями. Рядом с Одином будущее казалось непредсказуемым, что Катюша считала только плюсом отношений. Или будущего не было.

– Сегодня придёшь в гараж? – спросил Один, когда они уже летели домой.

– Если не помешаю, приду.

– Может, сразу полетим?

– В саду работы много.

– Чем помочь?

– Не надо, чувствую, и тебе, и мне надо побыть одним, хоть пару часов. Я сама приду, как темнеть начнёт.

– Хорошо.

Через пару минут он сказал:

– Кэтти, меня от этой программы накрыло. Я теряюсь, когда тебя вижу.

– Там же вроде знания какие-то энциклопедические.

– Ощущения, похоже, вообще, вне понимания. Я и до этого не очень себя понимал.

– Давай не будем разбираться. Я приду сегодня, хочешь, просто посплю рядом, как и вчера, хоть это и тяжело, просто спать рядом. Захочешь один побыть, отвезёшь меня домой или я буду наверху, в своей комнате, а ты в восстановительной. Могу не приходить, я не обижусь.