Грейс Гудвин - Кибер-лихорадка

Я хотел эту женщину. И по тому, как её взгляд задержался на мне, удерживал мой, я знал, что она не будет сопротивляться.

Она была моей .

Приллонец атаковал, но я больше не был в настроении драться. Я хотел трахаться. Пробовать на вкус.

Требовать.

Я планировал поиграть с этим воином, позволить ему ударить меня несколько раз, пустить кровь, дать ему выпустить немного страха и вымотать его прежде, чем я с ним закончу. Но сейчас у меня были иные аппетиты.

Позволяя зверю на мгновение всплыть, я сильно размахнулся, принимая скользящий удар от Приллонца в грудь. Я кулаком встретился с его челюстью, почувствовал хруст кости, зная, что к нему прибегут с ReGen палочкой в яму, чтобы стабилизировать его состояние, прежде чем поместить в ReGen капсулу на несколько часов, чтобы удостовериться, что я не повредил ему мозг.

Он упал на землю, без сознания, и я взглянул на команду медработников, чтобы убедиться, что они идут. Они ждали, наготове. Они всё это видели и раньше, зная как всё заканчивается, но ожидали, что я поиграю со своей добычей перед тем, как её размазать.

Толпа разделилась, половина воинов одобрительно кричали, некоторые освистывали из-за отсутствия шоу. Они мне были безразличны. Меня волновал только один из них. Поднимая взгляд, я опять нашёл её в толпе.

С ней находилась ещё одна женщина, и судя по всему, они говорили обо мне.

Хорошо.

Я не хотел, чтобы она думала о ком-то ещё. Видела кого-то ещё.

Приллонец катался по земле, издавая стоны, пока они работали над его челюстью. Я прошёл мимо него и направился к женщине. Он больше не был проблемой. Не стоял у меня на пути. И то, что я хотел, находилось прямо передо мной.

Я подошёл ближе, мой зверь оказывал содействие, в кои-то веки в полном соответсвии с тем, чего я хотел. Мы оба хотели её. Горячую. Голую. Открытую. Принимающую то, что мы хотели дать ей. Трахаться сильно и быстро. Медленно. Заставляя её терять контроль. Заставляя её отдать нам всё.

Я достиг края арены и посмотрел наверх, туда, где она сидела на трибунах. Её голубые глаза оставались прикованными ко мне и я поманил её пальцем. Она знала. Она знала, чего я хотел. Её . Мы оба знали, чем всё это закончится. Я видел такую же похоть в её голубых глазах.

Она посмотрела на свою подругу, её нежная кожа приобрела интригующий розовый оттенок. Она прикусила губу, когда повернулась обратно ко мне. Я протянул руку и ждал. Терпеливо. Она подойдёт ко мне. Притяжение между нами было неконтролируемым. Слишком сильным, чтобы она могла сопротивляться. А мой член таким твёрдым, что постоянно болел. Из-за неё. Только из-за неё.

Слава богам, она не заставила меня долго ждать. Толпа затихла, остальные воины и кадеты наблюдали с увлечением, пока она спускалась вниз по ступенькам и остановилась передо мной, достаточно близко, чтобы дотянуться.

Нежно, медленно, с благоговением, которое, я понятия не имел, что мог чувствовать, я потянулся и провёл по её мягкой щеке пальцами.

Первый контакт с её кожей потряс меня, кайф лучше чем какая-либо битва, или победа. Зверь был в бешенстве, давя на мою кожу, разум, требуя попробовать её на вкус. Прикоснуться к ней. Наполнить её его семенем. Я задумался о парных браслетах в моих комнатах и понял, чего он хотел. Чего мы оба хотели. Чудо, которое я только что нашёл.

Мою пару.

– Моя.

Слово вырвалось из меня, зверь и мужчина оба хотели убедиться, что каждый воин слышал мою клятву. Моя . Я сделал своё заявление. Если кто-то к ней прикоснётся, обидит её, попытается забрать её у меня, я его уничтожу. Грубее и безжалостнее, чем Приллонца посредине ямы.

Протягиваясь через преграду, я поднял её. Она помогла мне, перебрасывая ноги через стену выше талии. Когда она поставила ноги на землю, я подхватил её и понёс, прижатой к своей груди.

Моя. Моя. Моя.

Мысль поглощала меня до тех пор, пока я не смог говорить. Не смог думать. Боги помогите мне, если она откажется, я не был уверен, что смогу контролировать зверя внутри меня. Он был на грани, едва удерживаемый. Я знал, если она отказала бы мне, то мой уход был бы последней вещью, которую я помнил.

Ей следует отвергнуть меня. Я не достоин быть кому-то парой, но мой зверь не соглашался, особенно сейчас, с ней у меня в руках. Я сделаю это, отпущу её. Ради неё. И затем остальным придётся меня усмирить. Казнить меня. Прекратить мои грёбаные страдания, потому что сейчас, когда я держал её, я знал, что никогда не смогу от неё уйти. Уйти и остаться в здравом уме.