Юрий и Аркадий Видинеевы - Собрание малоформатной прозы. Том 5. Ужасы, мистика, фантастика, криминал, современная проза, прочее

Очнулась Элен, когда солнце поднялось уже высоко. Едва она вспомнила тот кошмар, который поверг её в обморок, она снова испытала весь ужас ночного происшествия, и ей вновь стало дурно.

Поразмыслив, Элен поняла, что не было никакого плачущего ребёнка, что это тёмные силы морочили её своими страшными колдовскими приёмами. Но цели их были ей непонятны. Стоило придержать волчью стаю от наваждения воображаемой добычи, и их реальной жертвой оказалась бы Элен, собиравшаяся выбежать из замка на плач ребёнка. Значит, её смерть в тот раз не была целью тех тёмных сил. Неужели их целью было нагнать на неё ещё больше страха?

Как это запредельно жестоко!

Ночью Элен решила не спать, опасаясь новой атаки со стороны тёмных сил, но на исходе ночи ею овладела лёгкая дрёма, быстро перешедшая в сон. События, жертвами которых она оказалась с момента кораблекрушения, вошли в её сновидения в ещё более зловещем и пугающем виде. Она, то просыпалась, крича от ужаса, то вновь проваливалась во тьму кошмаров и мистических страхов. Она видела гибель людей, пожираемых акулами с волчьими головами, слышала предсмертный крик младенца, которого волчья стая тащила к морю на съедение своим родственникам-акулам, а просыпаясь от страхов, не могла понять, очнулась ли она от очередного кошмара, или он продолжается наяву. Вот она открывает глаза и видит в неверном свете луны, проникающем сквозь узкие окна спальни, неподвижные тёмные силуэты. От них исходит опасность. Их глаза полыхают злым зелёным огнём. Элен с ужасом понимает, что это те самые волки, которые загнали её в этот зловещий замок. Теперь они как-то проникли сюда и чего-то ждут. Чего? Того, чтобы она проснулась? Чтобы насладиться её испугом? Тогда надо притвориться спящей!

Проснулась Элен, когда день был уже в разгаре. Со страхом огляделась вокруг, нет ли в спальне волков? Опасливо осмотрела места, где они сидели, но не найдя следов их присутствия, не успокоилась. В Элен вселилась уверенность: ночью они придут!

Это было похоже на первые признаки сумасшествия.

Элен не помнила, как прошёл весь следующий день. Было только обречённое ожидание ночи. У неё уже не было сил сопротивляться опасностям. Не зря говорят, что не так страшна сама смерть, как её ожидание. Но ночь прошла спокойно, без кошмарных сновидений. Однако Элен не поверила, что всё худшее осталось позади.

И худшее пришло.

Оно началось с обездвиживания. Элен потеряла способность даже пальцем пошевелить. Вероятно, это как-то было связано с непомерным непреходящим стрессом и с особенностью реакции её организма на такой психологический надлом.

Мышечная расслабленность вызывала дрёму, дрёма – сны. Во сне Элен была полна сил, здоровья, энергии. Она весело плескалась в воде возле берега. Вдруг резкая боль пронзила её ногу ниже колена. Затем такая же боль возникла в другой ноге, и тут же, как по команде, на её тело обрушился целый поток таких болевых ощущений.

Пираньи!

Элен метнулась к берегу, но стая мерзких хищниц отрезала ей путь к спасению.

Выхода нет! В считанные минуты от Элен останется только скилетированный труп.

Элен в ужасе просыпается.

Её тело обезображено кровоточащими кавернами от острых хищных зубов. Сами хищники, отпугнутые её криком, разбежались, но поняв, что боятся нечего, стали подступать вновь. С их мордочек капала кровь. Её кровь! Их глаза полыхали ненасытным огнём.

Крысы!

Целое полчище крыс!

Вот она, её смерть!

Вот он, конец пути через тернии к… чёрной бездне!

Элен проснулась в своей каюте. Её разбудил бодрый голос, вырывающийся из стереодинамиков:

– Уважаемые дамы и господа! Наш лайнер прибывает в порт назначения…

Наш лайнер?

С ним всё в порядке?

С нами всё в порядке?

Какое счастье!!!

Народные приметы и суеверия – это плод коллективного разума, выверенный многими столетиями. Говорят, что были времена, когда и предостерегающие приметы, и суеверия всегда сбывались. Или почти всегда. То же было и со сновидениями…

Верила в предостерегающие приметы, суеверия и сновидения богобоязненная Марфа Тимофеевна. После плотного ужина она засиделась с гостеприимной хозяйкой, с которой давно не виделась, за вишнёвой наливочкой, да за совместными воспоминаниями об их девичьих годах. Эти воспоминания и наливочка настроили Марфу Тимофеевну на нежный романтический лад. Поэтому, укладываясь в постель «на новом месте», она по принятому для такого случая обычаю (всуе) пробормотала: «На новом месте приснись жених невесте!».