Шан Сапаров - Вторжение. Алма-Ата – 2030

Азамат глотнув холодного кофе, закурил сигарету. Он подошел к телефону и набрал номер домашней квартиры в Алмате. Раздался долгий гудок. Азамат долго слушал пока гудок не прервался. Он еще раз набрал номер, но увы, ответа таки не последовало. Майор машинально вытащил из внутреннего кармана рубашки сотовый телефон. Он набрал номер своей супруги Малики. Но, в ответ прозвучала мертвая тишина, удивительно даже не было голосового ответа, типа абонент находится вне зоны или телефон отключен.

Майор уже второй день, после нападения инопланетян не мог дозвониться до своей жены с детьми. В такую тяжелую минуту, ему в голову лезли разные темные мысли с ужасающими сценариями кончины ему дорогих и близких людей, словно голливудский фильм с одним и тем же, кроваво-рубящим сюжетом.

– Господи помоги мне. Помоги мне сохранить последний остаток разума… – шептал он затравленно смотря в потолок. Ему вдруг захотелось бросить свой пограничный гарнизон и отправиться в Алмату, чтобы отыскать свою семью. Что ему могло помешать? Конечно же, он мог оставить командование гарнизоном под руководство капитана Алексея Ермакова, который, наверняка поймет и одобрит решение своего начальника, но вдруг им позвонит генерал Салимов и захочет лично побеседовать с ним. Что тогда? Долго ли капитан Ермаков сможет придумывать уловки насчет отсутствия своего начальника, конечно же, через несколько часов максимум его уход будет замечен, а потом, его мог ожидать военный трибунал со всеми вытекающими последствиями. Ну, соответственно будет следствие военной прокуратуры, где его возьмут под стражу, а после, высший трибунал, где в лучшем случае его осудят на длительный срок, а в худшем в связи с нынешним военным положением, могут даже и расстрелять. Тогда, он наверняка больше не увидит своей семьи. Да, было над чем призадуматься. Майор решил, временно себя охладить от опрометчивого и губительного шага, надеясь, что ситуация в стране улучшится в лучшую сторону, и что через пару дней, максимум инопланетяне, получив жесткий, отпор от землян, улетят восвояси.

С тех пор, прошло пять дней, но ситуация с каждым разом по получаемой радиосвязи ухудшалась для жителей многострадальной страны. Регулярные войска страны понесли огромные потери, кроме того, инопланетными агрессорами были сбито несколько дюжин самолетов, около пяти десятков боевых транспортных средств.

Майор Курабаев слыша горькие новости захлестнувшей войны, только жмурил глаза до боли и стискивал зубами от безудержной ярости свои губы.

– Вызови ко мне в кабинет капитана Ермакова.– приказал суховато он, старшему лейтенанту Иванову.

– Есть товарищ майор. —ответил тот, вскочив по стойке смирно.

Все эти условности и офицерские церемонии начинали его реально злить со своими лицемерными заморочками. Он был против, сложной офицерской иерархии со своими долгими многоступенчатыми шагами, признавая, что нужно субординация между начальниками и подчиненными, но в нашей стране она приняла оборот раболепия и лизоблюдства, которые, он отторгал всей своей душою. Да, он не хотел подлизываться к генералам, да и не умел может, потому что, за восемнадцать лет своей службы, так и не дослужился до полковника, хотя отлично помнил старую советскую программу, вокруг смеха, где главный юморист страны советов Геннадий Хазанов, сказал в разговоре со своим отцом кочегаром, что хочет стать генералом на что, отец отвечал, что у генерала есть свой сын. Такой жестокий и откровенный юмор, был правдой совкового мышления, каждого гражданина их необъятной страны.

Просто такому войну как Азамат Курабаев, не дано было уметь подхалимничать и залазить в одно место без мыла, даже ради заветных пагонов. Не таким был он. В случае беды, он непременно хотел бы быть там, где было опаснее всего, стараясь локализовать огонь всеми возможными средствами. И было в этом не желание отличиться боевыми заслугами перед своим министерским командованием, а просто защитить свою родину, и отдать свою жизнь до последней капли.

Как, когда-то его прадед Сапарбек Курабаев, во время Великой Отечественной войны на курской дуге, получил ранение и был госпитализирован и отправлен на родину, а позже через один год, после ранения, немецкий осколок двинется у него в груди, и он скончается в поезде следовавшим из Чимкента в Джамбул, прямо во время остановки. Это было в тысяча девятьсот сорок третьем году, когда холод и голод блуждали по степным просторам. Так, тело одинокого пассажира в возрасте двадцати трех лет, без всяких церемонии и протоколов, будет снято с поезда и захоронено в общей братской могиле.