Ольга Шлыкова - Дварк. Со скоростью тьмы. Фантастический роман

– Но как он сумел подпереть дверь каюты Салли? – Удивился Левин.

– А чем он её подпёр? – Спросил Ларс.

– Э-э-э, кажется какой-то тумбочкой… – Панарин почёсывал затылок. – Хотя мебель в каютах намертво закреплена. Я схожу, посмотрю.

С Панариным пошли Левин и капитаны Ларс и Дьюмен.

Никакой тумбочки в каюте Салли не было.

– Ну, как же, – возмущался Панарин, – роботы не смогли её отодвинуть, пока не сняли дверь. Потом эту тумбочку поставили в угол, вот сюда.

– Дежурный, у вас есть записи роботов, которые вскрывали дверь в каюте Салли Линден? – Спросил капитан Дьюмен.

– Секунду, сэр! – Отозвался дежурный. – Да, запись робота ремонтника, длительностью двадцать минут, и робота уборщика, длительностью тридцать две минуты. Ремонтник снимал дверь каюты, а уборщик убирал кровь, когда вынесли тело.

Пока капитан Дьюмен лично трижды просматривал записи роботов, прошло около трёх часов. В это время в лаборатории разбирали робота уборщика, и «колдовали» над видеозаписью. И, наконец, Левин позвал:

– Капитан, мы нашли.

В пылесборнике пылесоса, оказалась крупинка из предметного порошка. Под микроскопом она выглядела, как микроскопический стальной кубик.

– Получается, что этот «кубик» был активирован строго на определённое время. – Сказал Панарин.

– Да уж, пока выносили тело Салли, «тумбочка» стояла там, где её поставили. А когда явился робот уборщик, её уже не было. Она каким-то образом превратилась в крупинку из предметного порошка. – Проворчал капитан Дьюмен.

– Капитан, нашёлся ланцет! – Раздался из передатчика голос Керекеша. – Он лежал на том же месте, только стал микроскопическим.

– Понятно. – Отозвался Дьюмен.

– Этим колёсникам нет никакого дела до людей. – Сказал Ларс. – Во всяком случае, они ни разу не проявляли даже минимального интереса к людям и их технике. На Кваваре за всю историю космических полётов образовалось небольшое кладбище погибших кораблей. В основном это беспилотники попавшие в аварию в поясе астероидов. Почему-то их всех сносит к Квавару, и они падают на поверхность этой загадочной планетки. Колёсники ни разу не были замечены возле этих кораблей. Они разъезжают по Квавару, словно на его поверхности ничего нет. Именно потому, что они проходят насквозь любой земной искусственный объект, учёные сделали вывод, что они просто эти объекты не видят. Колёсники пребывают в своём пространстве.

Но судя по тому, как колёсник катился по коридору «Омеги», и явно искал каюту Салли, они всё-таки при желании способны видеть и людей, их технику, и даже умеют читать человеческие надписи.

– А почему вы назвали Квавар загадочной планеткой? – Спросил Левин.

– Дело в том, что долгое время не удавалось рассчитать её орбиту. У неё много общего с Землёй. Она летит по орбите с той же скоростью, и угол наклона её оси совпадает с земным до тридцать пятого знака после запятой. Кстати как у Марса и Нептуна тоже. И вращается она точно так же, сутки на Кваваре равны двадцати четырём часам. Но куда она летит, мешал вычислить Нептун, влияние которого в поясе Койпера трудно переоценить. И только недавно стало понятно, что Квавар сворачивает не в сторону Солнца, а скорее в сторону мифического Дварка. И вообще, среди транснептуновых объектов, только Плутон и Эрида, несомненно, вращаются вокруг Солнца. А вот орбиты остальных шестнадцати планетоидов с достойными размерами, всё ещё не рассчитаны до конца. И ведут они себя подобно Квавару – на каком-то этапе взаимодействуя с Нептуном. А потом, когда Нептун отдаляется, следуя по своей орбите, планетоиды, словно освободившись от влияния его гравитации, устремляются по другому пути, который совершенно не соответствует расчётам земных учёных.

– Как всё оказывается сложно в нашей родной Солнечной системе… – Левин, что-то записывал в свой планшет, а потом спросил: – Скажите, Ларс, а в вашем времени уже построили знаменитую «теорию» всего?

– Простите? – Не понял Ларс.

– Ну, или «единую теорию поля»?

– О! Вот вы о чём. К сожалению, такая теория так и осталась гипотетической. В истории физики, время, когда учёные занимались подобными теориями, называется «Век погибших фантазий». Кстати, по итогам вашей миссии «Апостериори», было закрыто много теоретических направлений в физике, космологии и астрономии. Математика наука гибкая, она помогает делать точные, на первый взгляд, расчёты разнообразных явлений, но на практике оказывается, что всё совсем по-другому. Мой учитель шутил, что в конце второго и начале третьего тысячелетий, учёные изобретали много природных явлений на кончике пера. Но только в единичных случаях, что-то предсказанное теоретически подтверждалось практически. До моего времени дожила, ещё не подтверждённая или опровергнутая, только теория Хадсона. Но, похоже, и её время пришло.