Яна Норина - Семейные ценности Феофана Болгова

– Как ты изменился.

– Я жив, – сказал Феофан. – Это главное.

Он невольно посмотрел на фотографии на стене. Отец, мать на двадцать лет младше, Ася возраста четырнадцати лет и он, Феофан, шестнадцатилетний. Тот Феофан сидит на коляске после операции. Тогда он начал свои опыты с машинами и попал в свою первую аварию, после которой ходил с тростью еще двадцать лет.

– Я пойду приготовлю торт, мама, – сказала Ася и тронула мальчика, чтобы он пошел за ней.

Сеня вывернулся и запрыгал вокруг Феофана:

– Ты – робот, да? – он трогал без стеснения механические ноги Феофана, чувствительность которых доставляла ему страдания, о которых он не знал раньше: ноги его теперь не чувствовали боли.

– Это тебе. – он протянул ей коробку.

– Опять балуешь.

– Это робо-мед, – сказал Феофан.

Мать торопливо взяла коробку и отставила в угол.

– Так что с тобой, мама? – спросил Феофан.

– Вино в холодильнике, – сказала мать. – Отнеси, а то они ждут. Потом поговорим.

Феофан достал три бутылки в охапку, но выйти не смог, потому что мальчик затеял игру снова.

– Сеня, пошли, я сказала, – Ася ринулась за сыном, одной рукой сжимая нож, другой – хватая сына за руку. Мальчик решил, что это игра, и побежал на Феофана, налетел на него и схватил бутылку. Феофан протянул руку, чтобы выхватить бутылку у Сени, и остальные две упали на пол с громким с звоном.

– Сеня! – крикнула Ася, бросила в сторону нож и попыталась схватить мальчика, а тот бросился прямо по разбитому стеклу с кухни.

– Ааааа!

Сеня с криком выбежал на улицу, где его поймал Андрей. Он обнял рыдающего сына и осмотрел его ногу. Ася догнала сына и села рядом с ним и мужем. Феофан и мать вышли к ним. Мать пошла за стол и ей помогли сесть вместе с ее капельницей. Ася и Андрей переругивались и одновременно успокаивали сына.

– У нас есть перекись, – сказал отец и пошел к дому. Феофан подошел к Асе и Андрею и увидел рану на ноге ребенка. Ярко-красная кровь капала со ступни на дорожку и оставляла маленькие пятна. Феофан заставил себя отвернуться. Крови в его ногах тоже не было.

– Что у вас там произошло, на кухне? – спросил отец, который вернулся с перекисью. – Как будто кого-то зарезали. Я говорил тебе, Зельда, что не надо этого вина, а ты не слушаешь… Ты никогда не слушаешь.

Андрей помог мальчику подставить ногу под ватку, но как только перекись с шипением начала свою работу, ребенок вырвался и отскочил с босой ногой. Ася поймала его.

– Боже, у вас, что, нет робо-меда? – спросил Андрей. – Прости, Ася, но это спектакль невыносим.

– В этом доме нет роботов, – ответил отец.

– Есть, – сказал Феофан.

Все посмотрели на него.

– Робо-мед. Я купил маме.

Феофан принес робо-меда, вытащил из коробки, завел, и маленький робот покатился к мальчику:

– Кому тут нужна помощь?

Мальчик подставил ногу роботу, тот фиолетовым излучением затянул рану на ступне, после чего ребенку помогли обуться, и он за руку с мамой пошел к столу, размазывая рукой слезы. Нашли нож и зажигалку, мать задула свечку с цифрой «65» под общие аплодисменты. Феофан молча сел на предложенное место и взял бокал. Покрытый майонезом салат в тарелке он трогать не стал.

– Теперь тост от детей! – сказала тетя Рита. – А то сидите втихомолку.

Феофан и Ася открыли рот, но ничего не успели сказать. Слово взял Андрей:

– Зельда, хочу сказать вам «спасибо» за вашу дочь и нашего сына! Долгих лет жизни! – сказал он и поднял бокал.

Гости отпили вина в сдержанном молчании.

– Так что с мамой? – спросил Феофан в внезапной тишине.

– Печеночная недостаточность, – ответила Зельда.

– Как же, – фыркнул отец.

– Это же лечится, – сказал Феофан, – Ведь можно сделать трансплантацию, в конце концов.

– Поменять органы, – сказал отец, – Только это ты можешь предложить.

– Ты хочешь свести ее в могилу, – сказал Феофан. – Просто признай это.

– Но тебя тут не было, – сказал отец, глядя в точку позади Феофана. – Вас никогда тут нет. Пять лет назад мы узнаем, что сын разбился, а тут он объявляется, видите ли, с новыми руками и ногами и учит нас жизни. Я потерял сына, а теперь теряю жену…

– Я хочу помочь, – сказал Феофан.

– Ты себе помочь не можешь, а лезешь калечить других. Дай своей матери провести свой праздник спокойно хотя бы раз. – сказал отец, глядя в стол.

– Это я позвала его, – сказала мать и налила себе вина. – Как же я устала от вас от всех. Не успеешь собрать, а уже ссоритесь…

Она отпила вина.