Искандар Бурнашев - Амир Икам. Третья книга романа «Икам – легенда легиона»

– Я приветствую стремление наших братьев, живущих на краю света к распространению истинной веры, среди язычников. К сожалению, мне ничего неизвестно о существовании подобного свитка в книгохранилище нашего монастыря. Я слышал, что-то от сестры-настоятельницы монастыря святой равноапостольной Фёклы Иконийской «Баркаты», что, как ты понимаешь, означает – «благословенная». Она, как-то рассказывала, что среди старых свитков нашла неизвестную рукопись, которую она условно назвала «Евангелием от Магдалины». Сам я эту рукопись не видел, и ничего не могу сказать о её содержании. Но, вы сами понимаете, что увидеть вам эту рукопись не удастся.

– Что значит, не удастся? Разве женской обители не нужны деньги?

– Дело не в деньгах. Вход в женскую обитель для мужчин всех возрастов закрыт. А сестра-настоятельница отказывается разрешать сокровищам книгохранилища, покидать стены монастыря. Тут я ничем не могу тебе помочь.

Епископ сочувственно покачал головой, глядя на, разволновавшегося от его слов, гостя. На все его настойчивые просьбы и уговоры, он отвечал лишь, вежливо качая головой. Епископ уже решил для себя, что не станет помогать гостю, ни при каких обстоятельствах. Нельзя давать почву безответственным мечтателям для создания еще одной ереси, которые угрожают единству Церкви. Споры, о познании истины и о сущности Бога, для простонародья вредны. Какая ему разница был ли Спаситель Богом, Богочеловеком или Человеко-богом? Рассуждать об этом – удел избранных. Прикрываясь красивыми словами, новоявленные пророки-проходимцы, просто стремятся осуществить свою неодолимую страсть к обладанию власти над человеческим стадом. В борьбе за власть они требуют право на дискуссию, но стоит им добиться этой самой власти, как они сразу начинают топить оппонентов в крови, или, великодушно отказываясь проливать кровь, жечь их на кострах. Стремление к приумножению знаний – самое опасное заболевание человека на пути к Вере. Чтобы смягчить горечь отказа, епископ дал совет настойчивому просителю

– Если среди вашего прихода есть женщина, владеющая грамотой, то она сможет пообщаться с настоятельницей, не нарушая строгих правил затворничества женской обители.

Проводив гостя до калитки, епископ проследил, как тот, со своими спутниками, погоняя пузатых ромейских лошадок с подстриженными гривами, направился по горной дороге в сторону городка Маалюля, укрывшегося среди горных склонов Каламона.

Городок Маалюля, что на арамейском языке означает «проход» или «вход», возник там, где гора Каламон, по воле Господа, разрезана, словно ножом, узким ущельем-расщелиной. Гора, как и все окружающие ее вершины, изобилует многочисленными пещерами и гротами, издавна приспособленными людьми для проживания. Белые дома городка, прилепившиеся, словно осиные соты к склонам горы, нередко скрывают входы в естественные или искусственные пещеры, уходящие в глубь горы. Городок напоминал амфитеатр, образованный склонами небольшого ущелья.

В глубине одной такой большой пещеры, лет двести назад и расположился небольшой женский монастырь Фёклы Иконийской. Пещеру расширили, в её южной части и поныне находится гробница с честными мощами святой Фёклы, а восточнее гробницы – создан храм с каменным престолом для совершения богослужения. Между ракой и храмом находится чудотворный источник, от воды которого и по сей день происходят исцеления. В пещере, каким-то образом, выросло дерево, возраст которого исчисляется веками. Место, выбранное для городка, оказалось очень удачным. Укрытый горами со всех сторон, Маалюля считается одним из самых красивых и здоровых мест этих гор. Воздух здесь, даже в самую сильную летнюю жару, остается сухим и прохладным, к пользе и радости странников, посещающих монастырь. Жизнь городка заключалась в приюте многочисленных паломников, посещающих монастыри. Не каждый городок имел монастырь. В Маалюле их было сразу два – мужской, святых мучеников Сергия и Вакха и женский – Фёклы Иконийской.

Потратив целый день в безуспешных попытках добиться встречи с настоятельницей монастыря, Догсон Келли за вечерней трапезой в небольшой гостинице задумался о предстоящих действиях.

С того момента, как он, еще дома, копаясь в архивах Константинополя, в перечне документов, изъятых из монастырских книгохранилищ Маалюли, обнаружил четвертое Неизвестное Евангелие, вся его жизнь была посвящена поискам этой книги.

В конце – концов он пришел к выводу, что самым простым решением будет запрос в Центр, о необходимости прибытия к нему помощницы, владеющей арамейским разговорным и греческим языками, для проникновения в монастырь, и поиска в его хранилищах Неизвестного Евангелия. Обдумав и наметив свои дальнейшие действия, путник, завернувшись в плащ, улегся на жесткое ложе для ночного отдыха.