Владимир Немцов - Избранные сочинения в 2 томах. Том 2

Петро хмурился, рассеянно позвякивая ножом по тарелке. К нему подбегал официант: «Что прикажете?» Петро отвечал: «Пока ничего» — и, опять забывшись, стучал по тарелке.

Сочувствуя ему, Нюра злилась. Ведь это просто непорядочно. Она видела, как Римма заглатывает пирожные и потом долго облизывает пухлые губы. В этом было что-то неприятное, чересчур биологичное. В чем-то был прав и Серафим Михайлович. Все это невольно заставляло сравнивать Римму с другими девушками, они тоже пришли сюда повеселиться и потанцевать. Римма была ярче и заметнее всех, но не хватало ей того подчас неуловимого женского обаяния, что делает прекрасными очень простые, незаметные лица.

Нюра не ошибалась: таких девушек здесь было много, но если бы спросить Пояркова, кто из них самая лучшая… Впрочем, и так все ясно…

Рыжая кошка потерлась об ногу. Серафим Михайлович сделал маленький бутерброд.

— Иди, рыжая! — бросил ей и виновато улыбнулся. — Обожаю всякую тварь.

— Все хорошие люди любят животных.

— Вероятно. Но в меру, не забывая людей.

Зря Нюра сказала о хороших людях. Он мог бы принять это на свой счет, вроде комплимента. А она ничем не должна показывать, что Серафим Михайлович нравится ей, лучше подчеркивать равнодушие. Так будет спокойнее.

Кошка встала на задние лапы, как собачонка. В первый раз Нюра увидела, что кошка служит. Это было смешно. Поярков обрадовался, услышав Нюрин смех, старался изо всех сил, чтобы веселье это не угасло. Уговорил ее потанцевать. Потом заставил выпить глоток вина, потом другой, за успех испытаний, и Нюра не имела права отказаться.

Так прошел вечер — весело, непринужденно. Серафим Михайлович хотел проводить Нюру на такси, но она категорически отказалась.

— Поедемте автобусом, Серафим Михайлович. Мне так больше нравится.

И, сидя с ним рядом у окна, Нюра с ужасом вспоминала, что вела себя как легкомысленная девчонка, будто никогда не делала никаких ошибок, никого не любила и нет на свете Павла Ивановича.

Никогда еще сотрудники НИИАП не видели столько новейшей аппаратуры. Ее привезли из Москвы, Ленинграда, Новосибирска, кое-что было сделано на киевских заводах. Медоваров сожалел, что все это богатство заберут отсюда, как только «Унион» опустится на ракетодроме Ионосферного института, где начнутся основные испытания этой странной конструкции.

Медоваров видел в ней обычную летающую лабораторию, которую по прихоти Пояркова раздули до непомерных размеров. Американцы делали шары побольше. А главное — из полимеров. Вот это прогресс! Мы тоже кое-чего добились, но не всех к таким делам допускают.

— Везет же людям, — жаловался Толь Толич друзьям. — Сколько институтов для космоса работает! Сколько организовано специальных пунктов, чтобы вести наблюдения! А я у начальства чуть ли не в ногах валялся, просил и нам записать это дело в план. «Нет, говорят, профиль у вас не тот. Подождем реорганизации».

Единственно, что разрешили НИИАП, — это принять участие в установке приборов на экспериментальной конструкции «Унион» и оборудовать временный пункт контроля и управления. Работа внеплановая, не очень срочная. Можно доверить и такой организации, как НИИАП. Авось справятся.

Толь Толич обиделся, но возражать не стал. И то хлеб, особенно когда встал вопрос о реорганизации. За последнее время наверху стали поговаривать, что в НИИАП недостаточно занимаются работами, имеющими практическое значение. Сигнал серьезный.

И Медоваров с присущей ему активностью и многолетним опытом хозяйственника быстро переоборудовал конференц-зал НИИАП под пункт контроля и управления. Из зала вынесли все ряды кресел, поставили длинные столы с аппаратурой, подвели мощные кабели для питания радиостанций, повесили большой телевизионный экран и установили несколько телевизоров поменьше.

У стен, между окон, приютились всевозможные распределительные щиты, шкафы усилителей, ЭВМ. А потому Медоваров вынужден был распорядиться, чтобы сняли все диаграммы, портреты и плакаты, характеризующие научную и общественную жизнь НИИАП. Лишь один график остался — не поднялась рука снять его. Это «Рост квалификации сотрудников НИИАП». С момента организации этого высокочтимого учреждения квалификация научных сотрудников неуклонно поднималась вверх. Если десять лет тому назад в НИИАП было восемь кандидатов, то за последнее время при тех же штатных единицах квалификация сотрудников НИИАП возросла на четыреста процентов — новые кандидаты и аспиранты подняли кривую роста квалификации на недосягаемую высоту.