Юрий Кривенцев - Враг. Сборник фантастических рассказов

– БЕЗУСЛОВНО, Я ТАК И СДЕЛАЮ, ЧЕЛОВЕК. НО, ДОЛЖЕН ПРЕДУПРЕДИТЬ…

– Да, да, знаю: ничто не дается даром. Но ради такого я готов на любую жертву, какую попросишь. Боже, да ты не понимаешь, что держишь в своих руках… безграничное могущество… и тратишь его на других, не на себя. Лопух! Когда я окажусь на твоем месте (а я окажусь, поверь) – начну с реализации собственных потребностей, не одного, не двух – всех до единого, буду работать на себя. Только подумай: все, что можно вообразить – все реально, никаких запретов!

– Я НЕ ПРОТИВ. БОЛЕЕ ТОГО, Я НИЧЕГО НЕ ВОЗЬМУ С ТЕБЯ. ТАК ТЫ РЕШИЛСЯ?

«Как все просто. Странно», – темной птицей в душе человека мелькнула тень сомнения. – «А, начхать! Поздно отступать», – он зло сплюнул в сторону и рыкнул:

– Да. Проваливай!

– ХОРОШО, – в мыслеголосе собеседника звучат странные искристые нотки, но возбужденный мужчина не обращает внимания на эту мелочь. – МОЯ СЛУЖБА ЗАКОНЧЕНА. СЕГОДНЯ ЖЕ ГАНТОРА ЖДЕТ ДОЛГОЖДАННОЕ ПЕРЕРОЖДЕНИЕ В СМЕРТНОГО. НУ А ТЫ – ПРИСТУПАЙ!

Вспышка.

Бесплотная квинтэссенция внутренней сути, та, что зовется личностью, покидает обмякшее мертвое тело Коннора и переносится на полимерную матрицу полуживой структуры, сживается с ней, сливаясь в единое целое.

Свершилось!

Новый Оракул чувствует космическую мощь, подчиненную ему, ту мощь, что не имеет границ… Сейчас он способен менять траектории планет, судьбы живых, уничтожать, созидать… да все, что угодно… Он всесилен, богоподобен, да что уж там, он готов свергнуть Творца, стать величайшим, осью вселенской гармонии. Так и будет!

Но процесс вселения еще не закончен. Тут же, через долю секунды, неведомая сила отделяет от сознания-воли его душу, со всеми ее порывами, устремлениями, и прячет бессмертную субстанцию глубоко, в самых дальних закоулках кристаллического квазиживого тела, погружая в глубочайший анабиоз. Откуда-то приходит обещание: «она вернется, но только после того, как ты покинешь меня».

Джек усмехается: «Ну и плевать. Так… С чего начнем?».

Пауза.

Он вдруг цепенеет, осознавая, что произошло.

Ну конечно – душа! Да, он потерял ее, точно так же, как и его предшественник в свое время. А вместе с ней ушли эмоции, чувства… желания…

Их нет!

ОН НИЧЕГО НЕ ХОЧЕТ.

Холодный кастрированный разум, лишенный влечений, чаяний, терзаний… лишенный цели, мечты…

Коннор пытается заставить себя желать… Бесполезно. Это исчезло и не вернется, пока он тут. Только теперь новый Исполнитель начинает понимать ушедшего предшественника: не имея собственных побуждений, тот вынужден был воплощать в жизнь чужие, более того – не в силах был отказать. И это правильно, такова его функция.

Обречен служить. Так будет до тех пор, пока он заключен в этом проклятом куске полимера кофейного цвета, на сотни лет, может быть – навсегда…

Бывший человек вспоминает последние фразы Гантора и наконец, понимает, что слышал в его голосе – тщательно скрываемое облегчение, безмерное облегчение, близость окончания тысячелетней каторги, трепетное предчувствие настоящей жизни, ЖИЗНИ, того, от чего Джек отказался добровольно.

Да, монолит одарил его щедро, но забрал безмерно больше.

«Что я натворил?» – его разум мечется в силиконовой тюрьме, не в силах вырваться. – «Вот она, плата за желание».

Самое ужасное – нет отчаяния, злости, чувства безысходности. Да и откуда им взяться – он лишен эмоций. Есть нечто худшее – сознание переполняет то, что может родить только сухой оскопленный разум – горькое тягучее чувство досады на себя, понимание фатальной непоправимости ошибки… И это не уйдет…

НИКОГДА…

1.

Не жизнь, а дерьмо, чем дальше, тем хуже. В последнее время нервишки совсем ни к черту. Вот уже полчаса, как не могу успокоиться, прийти в себя после очередного из бесконечной череды ночных кошмаров. В висках стучит, руки трясутся, сердце прыгает у горла, во рту привкус металла… Состояние, как у наркомана в процессе ломки.

Ноги несут вперед, неведомо куда.

Карамба! Чуть не наступил на жирного ленивого голубя. Тот и глазом не моргнул, вразвалку двинулся в сторону, полностью игнорируя человека, будто я – призрак. Возникло неудержимое желание дать хорошего пинка наглецу… да ладно, не до него сейчас.