Андрей Васильев - Файролл. Снисхождение. Том 1

Нет, был еще всплеск сознания, в котором кто-то спрашивал меня: «Слышишь? Слышишь? Сколько пальцев?», и я ему даже что-то отвечал, но уверенности в том, что это случилось на самом деле, у меня не было.

Пробуждение оказалось очень неприятным. Болело все, а особенно низ живота, глаза смотрели в белый потолок, хотелось пить, кружилась голова, да еще и рядом кто-то то ли храпел, то ли хрипел, причем, судя по всему, не во сне, а покидая этот мир.

И рядом никого, кто бы объяснил – что вообще происходит?

– Люди, – просипел я. – Человеки. Есть тут кто?

– Есть, – подтвердил грудной женский голос, и в поле моего зрения показалось лицо немолодой, но очень миловидной женщины, одетой в белый халат. – Очнулся?

– Видимо, – с сомнением ответил я. – Пить хочу. А где я?

– В больнице, – сообщила мне женщина. – В реанимации. Пить сейчас дам, только немного, а то тебя стошнить может.

– Стошнить меня и без воды может, – заверил ее я. – Очень меня штормит.

– Лучше не надо, – попросила меня женщина.

– Как пойдет, – не стал ее обнадеживать я, и с наслаждением глотнул теплой воды из носика чайничка-поилки, который она уже поднесла к моему рту.

Напившись, я облегченно вздохнул – одной проблемой стало меньше.

– А это кто там так жутко хрипит? – решил для начала узнать я.

– Иванко отходит, – без особого сожаления сказала женщина. – Бомж местный, можно сказать – достопримечательность. Надоел всем – сил нет, прости господи, ведь в каждой бочке затычка. И ведь что примечательно – и на этот раз выкарабкается, у него ведь как у кошки, девять жизней. Какую дрянь только не лакает – и все ему ничего. В худшем случае сюда попадает, пару дней несет всякий бред, а после снова на волю, политуру пить. Но в этот раз переборщил, – стеклоомыватель – это не шутки.

– Ыга, – сообщил Иванко, видимо, услышав свое имя. – Ыга! Бу-бу!

– Вот и весь его словарный запас, – констатировала женщина. – Раньше-то он поговорливей был, много всякой чуши нес, но в последнее время он совсем отупел. Да угомонись ты, халамидник!

Бомж Иванко хрюкнул, шумно, с присвистом, испортил воздух и снова то ли захрипел, то ли захрапел.

– Эва как. – Я загрустил, предвидя веселую ночь в соседстве с бомжом Иванко, несущим всякий бред. – А никак нельзя сделать так, чтобы или его куда-то увезли, или меня? Я человек широких взглядов, но бомж – это перебор. У него, наверное, и вши есть.

– А куда? – развела руками женщина. – Врач сказал – в реанимацию, значит – в реанимацию. Терпи. Я же терплю.

И мне пришлось всю ночь терпеть бомжа Иванко, который и в самом деле то нес какой-то бессвязный бред, то начинал петь песни, то шумно и затейливо пускал злого духа. И, скажу честно, когда он к рассвету наконец затих, я даже испытал чувство радости – так он меня достал. Это не по-христиански, но, с другой стороны – помести в такие условия служителя церкви, и кто знает, что у него со смирением будет. К тому же еще неизвестно – помер неугомонный бомжара или нет? Впрочем – наплевать мне на него, главное – тишина настала. А к его вони я вроде как уже и принюхался.

Утро вышло повеселее, чем ночь. Для начала появился главврач больницы, который был со мной очень любезен, Попутно он возмутился тем, что Иванко, таки оказавшийся живым, до сих пор тут, а не отправлен пинком за порог больницы, и под конец велел перевести меня в отдельную палату, где я с чувством глубокой радости узрел Азова, держащего в руках авоську с апельсинами.

– Раритет, – сообщил он мне, показывая плетеное изделие советской промышленности. – Давно валялась дома, все не знал, куда девать. И вот – пригодилась.

– Ему пока нельзя апельсины, – предупредил его главврач. – И твердую пищу в целом. Только каши, бульоны… и соки. Да и то – не все.

– Это понятно, – понятливо покивал Азов. – Спасибо, доктор. Когда мы его сможем отсюда забрать в Москву?

– Через неделю, – поспешно ответил доктор. – Или даже того позже. Это же перитонит, это же не шутки! А если швы разойдутся? А если нагноение?

Я икнул – мне такие перспективы были не по душе. Не надо мне нагноения.

– Не пугайте молодого человека, – попросил главврача Азов. – Я вас понял, мы подумаем. В любом случае, ваше учреждение окажется не в накладе.

– Муниципальная медицина бесплатна, – сообщил главврач, снял с носа очки в золоченой оправе и протер их. – Хотя бюджет на здравоохранение у нас невелик, увы.

– Увы, – поддержал его Азов. – Я потом к вам зайду, мы обсудим и этот вопрос, и кое-какие другие.