На машине его преследовать не могли – в здешних буераках и танк завязнет, а пешком… Три раза ха-ха. Миша мчался, как молодой бог, и с каждой секундой все дальше уходил в отрыв.
Увы, через несколько часов выяснилось, что поводов для оптимизма маловато. Поскользнувшись на мокрой траве, Михаил сорвался на довольно крутом склоне, и метров двадцать проехал по корягам на брюхе и на спине, а потом по маковку ухнул в болото, полное тины и лягушек.
Выбрался без одного ботинка, к тому же одежда пришла в полную негодность. Штаны он напрочь порвал еще в момент преодоления забора, а скоростной спуск в овраг доконал рубашку и оставил характерные следы на физиономии. Как в таком виде выйти к людям?
В сгущающихся сумерках Михаил брел по полузаросшей лесной дорожке и горевал. Кажется, он свернул не туда. И что теперь делать? Куда идти?
Когда впереди показалась странная горбатая фигура, скиталец счел это подарком судьбы.
Осторожно, чтобы не спугнуть раньше времени, Миша догнал лесного прохожего и пригляделся. Удача не обманула. Перед ним была довольно-таки ветхая старушка, сгибавшаяся под тяжестью объемного рюкзака. Беглец провел ладонью по лицу, гарантированно избавляясь от следов купания в болоте, и галантно выступил вперед:
– Давайте помогу вам, бабушка.
– Ой! – подпрыгнула старушка, увидев то, что вышло на нее из леса, и весьма резво прибавила скорости.
Думала убежать от Миши!
Не тут-то было. Он настиг, ухватился за рюкзак и после короткой, но ожесточенной борьбы (старушка пиналась и даже пыталась уязвить незваного помощника в срамное место) молодость победила.
– Что удумал-то, окаянный? – возопила бабуля, лишенная поклажи.
– Спокойно, девушка, – ответил Михаил, растирая бедро, куда пришелся один из пинков, – вашей чести ничто не угрожает.
– Чести. Ишь, нахватался слов. Вот как возьму дрын…
– Наш разговор непродуктивен, – холодно парировал странный грабитель. – Говорите, куда нести ваш рюкзак.
Дальше для Миши все складывалось, как в сказке про Бабу-Ягу. Вместе они доковыляли до заброшенной деревушки в три дома. Старушенция пропустила скитальца в жилье, накормила, напоила, в бане помыла…
Последнее оказалось кстати. Михаил, когда увидел себя в зеркале, сам по первости струхнул. Физиономию-то он от тины очистил, а вот на волосах громоздилось целое воронье гнездо: сосновые иголки (собрал, когда падал в овраг), тина, ряска (зелененькая такая, пятнышками), разве что лягушек не было (поспрыгивали, наверное).
«Морда в тине, в жопе ветка, хорошо живет разведка, – подумал бедолага. – И как это у всяких Рембо получается выныривать из болот, оставаясь красавцами и романтично-благородными героями?»
Утро застало Михаила в трудах. Парень он был не злой, и бабульке, которая выручила в трудную минуту, хотел отплатить добром.
Жила старушенция скудно: забор почти завалился, ступеньки крыльца подгнили, крыша сараюшки заросла мхом. Еще и дрова не колоты. В общем, топор в руку и вперед.
Единственная проблема заключалась в том, что в доме не было мужской одежды. В шифоньере, куда Миша заглянул с самого утра, имелась только полочка с гробовым нарядом (старушонки всегда припасают прикид, в котором их в гроб положат) да девичьи платьица. Внучка жила в городе, но изредка приезжала, так что сарафанчики, кофточки, юбочки бабка хранила.
Повертевшись перед зеркалом, Михаил решил начать с сарафана. Мускулистые плечи под нежными лямочками смотрелись диковато, но не голым же выходить во двор?
Подхватив топор и сунув ноги в кирзовые сапоги (другая обувка не подходила по размеру) наш герой вышел на трудовые подвиги. И начал их свершать.
Минут через двадцать ударного труда с уханьем и звоном разлетавшихся поленьев, из соседнего дома выбрался старик и начал подслеповато присматриваться к осарафаненной фигуре.
Бабулька тут же вывернулась откуда-то со стороны огорода и протянула «внученьке» старую кофтенцию.
– Накинь на плечи, дитятко. Простудишься.
Миша оглянулся на старика и послушался.
За обедом стали решать, как жить дальше. Довольная усердием невольного постояльца, старушенция вызвалась съездить в район и там прикупить мужскую одежду. Миша оставался в доме за старшего. В его подчинение переходили весьма циничный кот, четыре курицы с наглым петухом, старая коза, которую требовалось доить, и пара кроликов, которые постоянно норовили сделать подкоп из клетки. Михаил заверил, что справится.
Читать дальше