Сергей Болдырев - Загадка ракеты «Игла-2»

Гусев по-прежнему не обращал внимания на поиски ракеты.

До пилота доходили слухи о том, что инженер подготавливает к полету новую ракету. Не было времени зайти в сборочные цехи и подробнее узнать, что там делается. Пилот считал своим долгом во что бы то ни стало разыскать ракету. Он не будет иметь покоя, пока не увидит парашют среди песков или окончательно не удостоверится, что ракета взорвалась.

К вечеру он так уставал от полетов, что сразу же укладывался спать. С рассветом он был уже около самолета, и торопил техников с заправкой или очередной технической проверкой машины. В эти минуты никому не было охоты перечить молчаливому, крепко сбитому пилоту, с загорелым лицом и выцветшими на солнце бровями. Техники бегом подкатывали бочки с бензином, так же бегом летели к ангару за каким-либо инструментом.

— Мудрите, ребятки, — как то утром сдержанно заметил пилот, — выходит — ночи для вас было мало…

— Моментом, Дмитрий Васильевич, — торопливо сказал самый молодой из техников Вася Крайнов, — сейчас предоставим птичку в ваши руки…

Вася готов был выполнять для пилота самую трудную работу, он считал его большим авторитетом в авиационных и житейских делах. Слово Бурова было для Васи законом. Он слышал много историй, ходивших среди летного состава полигона, о боевых подвигах пилота во время Отечественной войны. Паренька подкупала простота боевого летчика, его способность быть на короткой ноге с людьми самых различных положений. Вася давно уже решил стать летчиком. Он упросил пилота учить его летному делу и за несколько месяцев успел сделать немало, заслужив похвалу Бурова,

Но в те минуты, когда самолет готовился к отправке, Вася был всего лишь младшим техником.

— Василий, — строго позвал Буров, — надо готовить самолет с вечера, понятно?

Вася, одетый в перемазанный комбинезон, оставил бочку, вытянулся, смущенно усмехнулся:

— Когда ж, Дмитрий Васильевич, готовить? Вы летаете в упор до темноты.

— Прожекторы себе заведите. Ночь-то длинная.

— Есть, прожекторы завести, — с готовностью согласился Вася.

Наперекор неудачам, Буров решил использовать для полетов все светлое время от зари до зари.

…И в этот же день с заходом солнца, опустившись на аэродром, пилот узнал от Васи, что к ним в поселок приехала девушка «вот на таковских каблучках» — Вася отмерил на крыле самолета сантиметров двадцать перемазанными маслом пальцами. Из дальнейших расспросов пилот понял, что на полигоне появилась Ольга. Горькая обида вновь овладела им, — он мучается целыми днями, а его друг даже не поинтересуется результатами поисков. А теперь Алексею, пожалуй, совсем не будет дела до исчезнувшей ракеты.

Те несколько часов, которые Ольга провела в обществе Гусева в горах и на самолете, внесли в ее жизнь что-то новое.

Ей было хорошо и просто с этим спокойным человеком, который никогда не стремился говорить то, что должно было понравиться собеседнику.

И когда она собиралась ехать на полигон, она с радостью думала о встрече с инженером: что-то в нем напоминало товарищей по институту. Ольге казалось, что ей будет легче на полигоне, даже если и там начнутся неудачи.

Всеми правдами и неправдами Ольга добилась от отца обещания не меньше восьми часов спать, вовремя есть и, подготовив запасный комплект аппаратуры, уехала на полигон.

Через несколько часов езды в автомобиле, сначала по горной дороге, а затем пыльной выжженной степью, постепенно переходившей в песчаную пустыню, Ольга очутилась в поселке.

Молодые люди встретились как давно знакомые товарищи.

Они зашагали нога в ногу по улице поселка и незаметно для себя пересекли весь его и оказались рядом с испытательным полем двигателей. Они шли по асфальтированной дороге, с боков которой трепетали и стелились по земле побелевшие на ветру, высушенные солнцем пыльные травинки. Молодые люди поднялись на едва заметный холмик, и когда по другую сторону открылась даль, Ольга, внезапно замолчав, остановилась.

Перед ними простиралась бурая равнина, на краю которой протянулись фиолетовые вечерние силуэты гор. Между горами и тем местом, где стояли они, определялся темный, казалось выгоревший, квадрат с крохотными коробочками одноэтажных домиков — ракетодром. Поодаль от домов возвышалась гладкая, отблескивающая на солнце странная стальная башня, оканчивающаяся необычно вытянутым, отточенным как острие иглы, конусом. Башня эта сама по себе казалась отсюда небольшой, она как бы терялась среди разбежавшейся до самых гор равнины. Но когда необычайное сооружение разглядывали в сравнении с коробками рядом стоявших домиков, оно словно росло на глазах. На вопрос Ольги Гусев сказал, что это ракета, поставленная на хвост вертикально вверх. Девушка никогда не видела ионосферных ракет Гусева и теперь была поражена размерами летательного аппарата — по всей вероятности, высота его достигала шести-семиэтажного дома.