Дариа Айвер - По ту сторону времени

– Что я могу сказать? – шепотом спросила Софи, пока ее лицо находилось близко к его лицу, вне досягаемости камер. – Я считаю это странным точно так же, как и ты. Но никаких объяснений у меня нет.

– Я сделаю укол и станет немного легче. Но на полное восстановление уйдёт несколько дней, – сказала она уже громче, отойдя, чтобы взять шприц с крове восстанавливающим препаратом. – Ешь побольше мяса. Это восполнит потерю гемоглобина. И воздержись от физических нагрузок.

Крис кивнул в ответ и растянулся на кушетке, прикрыв глаза. Перед ним тут же возникло лицо Кэтрин. Каким оно было в последние мгновение до перемещения: испуганное, с мокрыми дорожками слез, растерянное. Что с ней случилось после? Смогла ли она убежать? Вдруг за ней вернулись, как только он оставил ее одну?

Он резко дернулся, чтобы сесть и поморщился от внезапно вспыхнувшей боли: рука Софи соскочила, и игла шприца неудачно вошла в кожу.

– Прости, я не хотела, – стала оправдываться Софи. Точным движением она удобно перехватила шприц и аккуратно ввела препарат.

– Это моя вина, не извиняйся. Думал, что ты уже закончила. Можно идти?

– Полежи ещё пару минут. Должно стать легче. А я пока подготовлю тебе питательные смеси. Возьмёшь их с собой.

Крис опустился обратно на кушетку. В голове стало немного проясняться, боль отступала. Внезапно, его плечо слегка дернулось в коротком спазме, сквозь который он ощутил новый приступ резкой боли, длившийся всего секунду. Кажется, он издал какой-то невнятный звук, похожий на стон, потому что к нему подошла Софи и взволнованно спросила:

– Что такое?

– Плечо, – объяснил он. – Только что заболело. Прямо в том месте, где была рана.

– Сейчас болит? – Софи осторожно ощупала его плечо, убеждаясь, что с ним все в полном порядке.

– Похоже на фантомные боли, – заключила она. – Твоё тело помнит, что было ранено и напоминает тебе об этом. Возможно, такое ещё повториться в ближайшее время. Ты пережил серьезный стресс. Советую тебе, как следует отдохнуть.

И добавила, чуть тише:

– Может, откажешься на какое-то время от сеансов? Тебе нужен отдых.

– У меня будет на него целых две недели, – успокоил ее Крис. – К тому же, я уже не могу отказаться. Но спасибо за беспокойство.

Его связывало слишком много обещаний, чтобы сейчас сдаться. Иначе все усилия будут напрасны. Иначе, его маму уже не спасти. Иначе, он просто не может. И в его списке напрочь отсутствует пункт “ради себя”. О себе о подумает, как-нибудь потом, в последнюю очередь.

Опять пропущенный. Кажется, уже десятый с тех пор, как она вернулась домой. Но Кэтрин не ответит. Не сейчас. Даже не сегодня. Силы покинули ее, как только она переступила порог и за ней закрылась дверь. Она сползла по ней и осела на пол. Сквозь ее отрешенность не пробивались даже слезы. Крепко обхватив колени руками, впиваясь ногтями в кожу до красных следов-полумесяцев, она пыталась согреться от своего внутреннего холода.

Прошёл час, почти истёк второй, день сменился вечером, вокруг стало темно, а Кэтрин все так же продолжала гипнотизировать стену, почти немигающим взглядом. Окружающий сумрак приносил хоть немного спокойствия, в котором можно было спрятаться, обернув его вокруг себя, отдавая свои тревожные мысли.

Заглянувшая в окно луна, проложила дорожку света прямо к ее ногам и Кэтрин вздрогнула, будто выйдя из оцепенения.

Она посмотрела на свои ладони, которые чуть подрагивали и все ещё были в крови. Они показались Кэтрин совершенно чужими, противоестественно гр. Она бегло осмотрела себя: ее кофта, джинсы, предплечья, все, чего она касалась, было покрыто бурыми разводами запекшейся крови.

Кэтрин попыталась подняться. Слишком быстро для того, чтобы не потемнело в глазах, а ноги двигались послушно после часов сидения в неудобной позе. Она слегка пошатнулась, найдя опору, в стоящей справа, вешалке для одежду.

Добравшись до ванной, она до упора открыла кран. Горячие брызги разлетались во все стороны, но Кэтрин не обращала на это внимание. Погрузив ладони под поток воды, она наблюдала, как слив окрашивается в алый. Она оттирала руки с маниакальной тщательностью. Ей все казалось, что кровь впиталась глубоко, прямо до самых вен. Когда утренний порез стал ощутимо саднить, она убрала руки из раковины.

Подняв глаза к зеркалу, Кэтрин уставилась на своё отражение. Ее зеркальный двойник был бледен, с резко очерченными уставшими глазами. Ей очень захотелось стереть это выражение со своего лица и она, под влиянием порыва, провела по стеклу ладонью слева направо. Теперь ее образ стал размытым. Совсем, как она сама.