Кристофер Паолини - По ту сторону звезд

– Самоуничтожение через семь минут. Это не учебная тревога. Повторяю, это не учебная тревога. Самоуничтожение через шесть минут пятьдесят секунд.

Кира похолодела.

– Бишоп! Не надо!

Тот же бас извинился:

– Прошу прощения, мисс Наварес, другого выхода нет. Я рекомендую вам…

Но что он хотел посоветовать, Кира уже не услышала, отключила слух. Паника накрывала ее с головой, но Кира заглушила и панику: времени на переживания не было. Не сейчас. Ей удалось сосредоточиться, и настала поразительная ясность. Мысли стали твердыми, механическими, безжалостными. Меньше семи минут на то, чтобы добежать до шаттлов. Придется успеть. Другого выбора нет. Она ринулась вперед, двигаясь еще проворнее, чем прежде. Будь она проклята, если позволит себе сдохнуть на «Смягчающих обстоятельствах».

На вершине лестницы вокруг запертого люка – кольцо зеленых стрелок. Кира рывком открыла люк и попала в сферический коридор, который вел в жилые отсеки. Она повернулась лицом к корме и чуть не упала от сильного головокружения, когда у самых ног разверзлось нечто похожее на длинную и глубокую яму. Вертикальный тоннель сплошь из черного металла и слепящего света. Все люки на всех палубах ближе к корме были распахнуты – в обычное время за такую небрежность грозил трибунал. Любой, кто окажется в этой шахте в момент, когда включатся двигатели, полетит вниз и убьется. В нескольких сотнях метров от себя Кира успела заметить солдат в боевой броне, сражавшихся с какими-то существами, чьи формы она не могла разглядеть, – сбившиеся в кучу, мечущиеся тени.

Зеленые стрелки вели во тьму, в шахту, к тому дальнему свету. Кира устремилась туда, а чтобы желудок не бунтовал, постаралась себе внушить, будто перед ней не вертикальная шахта, а горизонтальный туннель: лестница помогала ей ориентироваться и не отклониться от цели.

– Самоуничтожение через шесть минут. Это не учебная тревога. Повторяю: это не учебная тревога.

Сколько еще палуб до стыковочного отсека? Три? Четыре? У нее имелось лишь смутное представление. Корабль снова застонал, и гермодверь перед Кирой захлопнулась, перекрыв дорогу. Над головой зеленые стрелки вздрогнули и изменили направление: теперь они указывали вправо и мигали так часто, что могли спровоцировать эпилептический припадок. Черт. Кира ухватилась за стеллаж с оборудованием, развернулась и поспешила по указанному Бишопом обходному пути. Времени все меньше. Хорошо бы шаттлы были подготовлены к вылету, иначе ей не спастись. Впереди зазвучали голоса. Кира узнала доктора.

– Давай сюда! Быстрее, глупец, а не то…

Громкий стук прервал Карра, переборки завибрировали. Голос доктора перешел в вопль, слов не разобрать. Кира протискивалась сквозь узкий люк, ее тело сжало словно в гигантском кулаке, выдавливающем из нее воздух. Впереди оказалась кладовая с оборудованием: стеллажи, шкафчики со скинсьютами, помеченная красным кислородная труба. Карр висел под потолком, волосы дыбом, одна рука в петле, привязанной к нескольким металлическим ящикам, ящики колотили по телу доктора. В один из стеллажей уткнулся головой мертвый морпех, на спине у него ряд глубоких ожогов.

В другом конце помещения в корпусе зияло большое круглое отверстие. В него струился полуночно-синий свет – источником света было небольшое абордажное судно, пришвартовавшееся к «Смягчающим обстоятельствам».

По ту сторону отверстия шевелился многорукий монстр.

Кира замерла на месте: инопланетянин ввалился в кладовку.

Он вдвое превосходил ростом среднего человека, его полупрозрачное тело переливалось оттенками красного и оранжевого, словно цветные чернила расходились в воде. Туловище своеобразное: яйцевидное, диаметром в метр, укрытое роговым панцирем и усеянное десятками шишек, выступов, антенн и еще чем-то, похожим на маленькие черные глазки. Снизу и сверху из туловища тянулись щупальца – шесть или больше: они все время извивались, и сосчитать их не удавалось. Вдоль щупалец тянулись выпуклые полосы, а заканчивались они чем-то похожим на мерцательные реснички и острыми когтеобразными клешнями. В двух щупальцах были зажаты белые штуковины с выпуклыми линзами. В оружии Кира разбиралась слабо, но лазер не узнать не могла.

Между щупальцами прятались четыре конечности поменьше – твердые, с костями внутри, завершавшиеся чем-то удивительно похожим на человеческие кисти. «Руки» были плотно прижаты к панцирю и не шевелились.