P.Greenlain: Стена у моря

Посреди необъятного зала, стены и потолки которого скрывались во тьме, стоял аккуратный резной столик с доской для игры. На клетках поля уже разместились фигуры всех родов, от мала до велика. Грозные рыцари, обнажившие мечи, изготовились к бою; пугливые горожане жались за их спинами, ища защиты у могучих воинов; в дальнем углу, окруженный многочисленной пестрой свитой, горделиво возвышался правитель, указующий храбрым солдатам их места. Фигурки не были мертвыми – они двигались, что-то решали между собой, протягивали руки, кивали и звали, а между ними проносились маленькие облачка, вились дорожки, то и дело блестела и высыхала роса. Мирок на доске жил своей жизнью, даже не подозревая, что они, люди, животные, даже погодные явления, – все они часть чьего-то замысла, разыгранной партии.

Из тьмы появился силуэт игрока: он медленно приблизился к столу и, взяв откуда-то стул, занял место. По другую сторону было все так же пусто, словно второй участник действа не торопился начинать. В ожидании оппонента человек, чье лицо оставалось за четко очерченной границей света, плавными движениями собрал фигурки в кучку и принялся экспериментировать с расстановкой. Несколько минут он менял диспозицию, пока не нашел удовлетворительное решение и не убрал руки на край стола.

– Что ж, я готов, – заговорил он вслух, обращаясь к мраку по ту сторону поля. – Многие столетия здесь сидели великие игроки, успешно отражавшие твои коварные атаки, и теперь, когда они отправились на покой, я был удостоен чести занять их место. Увы, в отличие от тебя они смертны, ибо земной срок конечен, но память об их славных деяниях будет жить вечно, пока есть хоть один из нас. Я не первый и не последний – лишь один из длинной вереницы защитников, чье кредо – быть на страже днем и ночью, в жару и холод, в ненастье и бурю. И я принимаю свое назначение как великую награду и благодать. Так продолжим же партию, начатую моими предками в глубине веков, партию всей моей жизни.

Он замолк и приготовился к игре. Тьма ответила ему глухой тишиной: она всегда была начеку.

Игра продолжилась…

В маленьком блоке громко зазвенел будильник. Его трель заставила дернуться человека, сидевшего у окна и читавшего книгу. Отложив ее, он встал и повернулся от света. Это был молодой мужчина лет двадцати пяти-тридцати, спортивного телосложения, крепкий, с уверенным взглядом и вольной улыбкой на устах. Черные глаза дополняли смоляные волосы, зачесанные набок.

Найдя глазами будильник, хозяин квартирки подошел и отключил его.

– Пора, – тихо промолвил он и стал одеваться.

Через пять минут он вышел на лестницу подъезда, в черной форме военного образца, с рюкзаком на спине и с каской в одной руке. Закрыв за собой дверь, мужчина быстро спустился и вышел из дома, направившись по маленькой улице. Все дома вокруг него были однотипными: серые бетонные коробки с прорезями для окон и пожарными лестницами. Серыми были и столбы, и асфальт под ногами – в общем, все окружение, включая блеклое предвечернее небо над кварталом.

Чеканным шагом человек отмерил улицу до самого поворота, где резко свернул налево. Несмотря на то что этот привычный маршрут он проходил по несколько раз за неделю, открывающийся из-за углового дома вид заставлял мужчину каждый раз завороженно замирать на пару секунд. В нескольких сотнях метров от него, в самом конце проезда, в небо вздымалась гигантская стена невообразимых размеров. Блоки жилых кварталов казались детскими игрушками, разбросанными рядом с настоящим домом, чья запредельная высота увлекала взгляд все выше, пока не начинала стонать шея. С внутренней стороны, представшей перед взором сраженного ее мощью мужчины, стена была испещрена лестницами, перекрытиями, дверями и переходами от участка к участку. На единственном голом участке бетона красовалась огромная буква F.

«Вот она, великая Стена! Наша защитница, дарящая нам кров и укрытие от любой напасти. Единственная преграда между нашим мирком и пугающим Вне, где правят неведомые силы Зла. Разве может быть что-то прекраснее, чем этот гигант, которому мы служим? Поразительное зрелище!» – думал про себя остановившийся человек.

Наконец он вышел из благоговейного созерцания и, тряхнув головой, дабы окончательно рассеять чары, зашагал по направлению к колоссальному сооружению, в которое упирался проулок. Одна из опутавших стену лестниц доходила до самого основания, где находился пропускной пункт, – туда-то и устремился мужчина. На проходной он махнул рукой одному из охранников и беспрепятственно прошел на территорию, прилегающую к Стене.