Нил Гейман - Лучшие рассказы

Паб Питер нашел не сразу, но в конце концов заметил вывеску, на которой был изображен осел и которая была к тому же очень грязной.

«Грязный осел» оказался небольшим и не особенно грязным пабом, плохо освещенным, где, подозрительно поглядывая по сторонам, группки небритых завсегдатаев в пыльных спецовках ели чипсы и пили «Гиннесс», напиток, которым Питер никогда особо не увлекался. Он старался держать под мышкой свою газету так, чтобы ее было хорошо видно, но никто к нему не подошел, и тогда он взял полпинты шенди [2] Шенди – пивной коктейль со сладкой шипучкой. и ретировался за столик в углу. Неспособный ни о чем больше думать в ожидании, он попытался читать газету, но, заплутав в лабиринте фьючерсов на зерно, сдался и уставился на дверь.

Он ждал уже почти десять минут, когда в паб ввалился небольшого роста суетливый человек, который, оглядевшись, подошел прямо к его столику и уселся напротив.

Садясь, он протянул руку:

– Кембл. Бертон Кембл из «Кеч, Хар, Берк и Кеч». Я слышал, у вас есть для нас работа.

Он не был похож на киллера. Питер так ему и сказал.

– О, помилуйте, конечно нет! Я не принадлежу к исполнителям. Я из отдела продаж.

Питер кивнул. В словах Кембла был свой резон.

– Можем мы, э, говорить без обиняков?

– Конечно. На нас никто не обращает внимания. Прежде всего, сколько человек вы хотели бы устранить?

– Только одного. Его зовут Арчибальд Гиббонс, и он работает в бухгалтерии «Клеймеджа». Его адрес…

Кембл его прервал.

– Мы поговорим о деталях позже, сэр, если не возражаете. Давайте сразу обсудим финансовые условия. Начнем с того, что контракт обойдется вам в пятьсот фунтов…

Питер кивнул. Он мог себе это позволить и на самом деле ожидал, что придется заплатить немного больше.

– Хотя… у нас всегда есть специальные предложения, – учтиво заметил Кембл.

Глаза у Питера загорелись. Как я заметил ранее, он любил скидки и часто покупал на распродажах или по спецпредложениям вещи, которым потом не мог найти употребления. Кроме этого недостатка (которым столь многие из нас обладают), повторюсь, во всем остальном он был чрезвычайно умеренным молодым человеком.

– Специальные предложения?

– Двое по цене одного, сэр.

М-м-м. Питер задумался. Выходило всего по 250 фунтов за каждого, что, как ни крути, не так уж плохо. Была лишь одна загвоздка.

– Боюсь, у меня нет другого человека, которого я хотел бы убить.

Кембл выглядел разочарованным.

– Как жаль, сэр! За двоих мы могли бы еще опустить цену, положим, до четырехсот пятидесяти фунтов.

– В самом деле?

– Видите ли, это обеспечивает занятость наших сотрудников. Если хотите знать, – и он понизил голос, – работы в этой сфере постоянно не хватает. Не то, что в прошлые времена. Неужели не найдется еще хотя бы один человек, которого вы предпочли бы видеть мертвым?

Питер призадумался. Он терпеть не мог упускать выгоду, но в голову ему больше никто не приходил. Он любил людей. Но при таких скидках…

– Послушайте, – сказал Питер. – Могу я подумать до завтрашнего вечера?

Продавец был доволен.

– Конечно, сэр, – сказал он. – Уверен, кто-нибудь да придет вам на ум.

Ответ, такой очевидный, нашелся в ту же ночь, когда Питер уже погружался в сон. Он сел на постели, включил настольную лампу и записал имя на обратной стороне конверта, чтобы не забыть. Сказать по правде, он вовсе не думал, что его забудет, поскольку все было мучительно очевидно, но ведь никогда не знаешь, чего ждать от этих ночных мыслей.

Имя, которое он записал, было Гвендолин Торп .

Он выключил свет, свернулся клубочком и вскоре уснул, и видел всю ночь мирные, замечательно безубийственные сны.

Когда он приехал воскресным вечером в «Грязного осла», Кембл его уже ждал. Питер заказал себе выпивку и сел рядом.

– Я согласен на ваше специальное предложение, – сказал он вместо приветствия.

Кембл энергично кивнул.

– Воистину мудрое решение, если позволите, сэр.

Питер Пинтер скромно улыбнулся, как читатель «Файненшнл таймс», решивший важную бизнес-проблему.

– Я так понимаю, это мне обойдется в четыреста пятьдесят фунтов.

– Неужели я назвал такую сумму, сэр? Простите ради бога. Должен извиниться, но я имел в виду нашу оптовую скидку. А так, за двоих, с вас четыреста семьдесят пять фунтов.

На пресном свежем лице Питера читались разочарование и жадность. Ему не хотелось платить лишних 25 фунтов. Однако что-то в словах Кембла привлекло его внимание.