Константин Волков - Марс пробуждается

- Что у них дальше по программе?

- Изучение этого же вопроса в юго-западной части моря Ясности. Вероятно, окажется то же самое, но нужно проверить. Потом они перебазируются в кратер Аристарха.

- Как с обеспечением экспедиции?

- Кислорода и продовольствия достаточно. Через некоторое время надо будет послать горючее для возвращения на Землю.

- Проверить отправку с нашей базы на озере Балхаш. У вас все на сегодня?

- Да, Виктор Петрович.

- Превосходно, зовите Петра Сергеевича.

Место за столиком занял худощавый молодой человек в сером костюме.

- Какие вести с Венеры? - осведомился Яхонтов.

- Группа геологов, которая находится в районе хребта имени Ленина, обнаружила огромные месторождения металлов. Найдены образцы неизвестного на Земле минерала с богатым содержанием плутония.

- Да? Мы были на Венере в этом же самом районе, но тогда у нас не было времени. Товарищи не жалуются на условия работы?

- Особых претензий пока нет.

- Чем занимаются другие группы?

- Океанографическая экспедиция обнаружила глубины более пяти тысяч метров.

- Где именно?

- В центральных областях моря Опарина. Нашли еще неизвестных науке глубоководных моллюсков. Больше никаких сообщений не поступало.

- Проверьте сегодня, что делается на базе Иссык-Куль. Надо ускорить подготовку автомата для полета вокруг Меркурия. Вчера, в конце дня, меня вызывали по этому вопросу.

- Хорошо.

Оставшись один. Яхонтов взглянул на листок календаря. В числе других записей там стояла небольшая, но весьма выразительная пометка:

"День рождения. Быть дома к 20 часам".

Виктор Петрович задумчиво поглядел на календарь, погладил бороду, что служило признаком озабоченности, потом его взгляд упал на папку с текущей почтой, и он снова погрузился в работу.

Толстый пакет, полученный из Китая, привлек его внимание. Более получаса ученый внимательно читал пояснительную записку, подчеркивая самые важные места, затем разложил перед собой фотографии и принялся тщательно рассматривать их через лупу. Часы мелодично пробили два. Яхонтов позвонил, вошла секретарша.

- Пожалуйста, Анна Степановна, пригласите Сергея Васильевича.

Ожидая его прихода, Виктор Петрович просмотрел еще несколько писем. В дверях появился профессор Паршин.

- Есть что-нибудь интересное? - спросил Яхонтоа.

- Для вас, Виктор Петрович, ничего утешительного. Полет удачен. Ракета прошла строго по маршруту, облетела Марс на средней высоте тысяча шестьсот пятьдесят километров и доставила пробы марсианской атмосферы. Как мы и думали, она совершенно непригодна для дыхания и вообще для существования живого мира. Судите сами: кислорода менее одной сотой, против его содержания в атмосфере Земли, водяных паров не обнаружено.

- На таком расстоянии от поверхности и в нашей атмосфере крайне мало кислорода. А ведь масса Земли почти в десять раз больше, значит, плотность газообразной оболочки на равных высотах у нас много выше. Не так ли?

- Допустим! Но разреженная воздушная оболочка не способна поглотить мощное космическое излучение. Следовательно, все живое на поверхности планеты давным-давно должно погибнуть. Основная составляющая марсианской атмосферы - азот, у которого само название говорит об отсутствии жизни. Все это мы обсуждали уже десятки раз.

Яхонтов посмотрел на собеседника поверх очков и улыбнулся.

- Вы, Сергей Васильевич, подходите к вопросам естествознания с позиций, так оказать, филологических.

Оба ученых в личной жизни были друзьями, но нередко расходились во мнениях и беспощадно спорили, не жалея острых слов и язвительных намеков. В данном случае удар попал в цель. Профессор Паршин, будучи представителем самых точных физико-математических наук, в то же время очень интересовался филологией. Его маленькой слабостью был латинский язык. Ученый-физик очень любил ввернуть в разговорную речь звучную латинскую фразу. На этот раз он понял, что увлекся и стал на шаткий путь.

- Не придирайтесь к словам, Виктор Петрович, - поспешил он поправить положение. - Мысль по существу правильная. А вообще нам рано вести полемику: когда закончим анализ полученных записей, вернемся к нашему разговору.

- Пусть будет так, а пока прочтите это письмо.

Сергей Васильевич поправил пенсне и принялся за чтение. Виктор Петрович спокойно наблюдал за ним, пряча лукавую улыбку в длинной бороде.

Дойдя до конца и проглядев снимки, Паршин нервным движением руки сбросил пенсне, снова надел, вынул из кармана платок и вытер лысину.