Сергей Волков - Великое Лихо - 2

* * *

Громада Черного утеса все приближалась. Теперь разглядел Луня и дорогу, вкруг каменного исполина вьющуюся и к вершине его ведущую, и саму вершину, вознесшуюся много выше облаков. Там, наверху, еле заметные снизу, с земли, виднелись черные ели, о которых Пыря говорил, что громадны они и выше любого из деревьев земных будут. Где-то там, меж елей этих, чертог Чернобога, и вот туда, в выси эти, и предстояло путникам подняться.

Меж тем свечерело. До подножия утеса ещё несколько сотен шагов оставалось, и надо было ещё один круг стен черных минуть, и стены эти повыше внешних, уже пройденных, были, да и стражи у проходов в них поболе увидали путники.

Вдруг над берским воинством раскатились заунывные звуки трубящих рогов, и тут же распались сомкнутые черноплащные ряды, разбрелись беры окрест, копья в шалаши составляя и на земь усаживаясь. Кое-где начали костры запаливать, кое-где шатрянки ставить. Словом, сигналом к отдыху и ночлегу послужило хриплое пение рогов, что из крепости доносились.

Стража, которая в проходах стояла, лишь только рога зазвучали, внутрь стен зашла, и проходы бревнами черными заложила, перекрывая дорогу всякому, кто войти в крепость пожелал бы.

Шык первым уселся на земь, подогнув под себя ноги, и остальные последовали его примеру, начали делать вид, что беседуют они, кружком севши.

- До утра вряд ли мы к утесу пройти сумеем. - чуть слышно прошелестел волхв, но напрягшие слух люди услыхали его, и согласно головами в черных колобуках покивали. Потом Зугур спросил, тоже едва-едва губы размыкая:

- Ары-то близко?

- Да. То место, где Луня к Горькой реке спускался, проехали уже, и на ночлег не спешат устраиваться. К полуночи, если и дальше так ехать будут, сюда заявятся. Ну да бояться нам пока их нечего. Если уж даже беры нас не распознали до сих пор, ары и подавно не углядят в нас тех, кого ищут они.

Луня тревожно зашипел, глядя за спину волвху:

- Бер к нам идет, дяденька, хочет чего-то.

Все замерли, и сердца людские часто-часто забились в предчувствии беды - вот обратиться бер сейчас на языке своем поганом, попросит чего, или узнать захочет, а как отвечать ему? У них только один ответ ему есть - меч под ребра.

Но тогда остальные всполошаться, и начнется тут такая сеча, и полягут путники, так и не добравшись до цели своей. Обиднее всего, что на самом пороге, когда до конца чуть всего осталось, смерть принять придется...

Бер остановился в трех шагах от сидящих, прогорготал что-то, и Луня уже сжал рукоять меча под плащем, готовый броситься на ворога, но тут вдруг поднялся с земли Шык и ответил беру таким же горготанием, да прибавил чего-то, и ещё свистнул в конце.

Бер неожиданно расхохотался, махнул рукой, мол, все нормально, и побрел назад, к своим, сидевшим неподалеку, сородичам. Шык вновь присел, по привычке потирая радостно ладони.

- Ты чего ему сказал, волхв? - изумленно прошептал Зугур.

- И откуда ты, дяденька, берский язык поганый вызнал? - спросил Луня.

Шык усмехнулся чуть слышно, потом ответил:

- Ар-Тах спаситель, ему спасибо. Его магия и не такое может. Не знаю я берского, и выучить за миг его тоже не способен. Но вот мысли бера того, что к нам подходил, прочитать я сумел, и услыхать, как звучат они по-берски, тоже. А потом лишь повторил я их, и бер засмеялся, услыхав то, что и ожидал услыхать.

Спросил он меня: "Есть ли дрова у вас, и чего на них приготовить?", ну, про еду, значит, узнавал, а сам про себя думал: "У них, как и у нас, наверняка ничего не припасено, потому как спешно призвал нас всех к себе Хозяин". Я ему это и сказал, и свистнул еще, что бы показать, как спешно Хозяин нас звал...

- А вот свистел ты зря, волхв! - вдруг перебил Шыка Зугур.

- Это почему ж?

- У беров губ нет. И свистеть они не могут... Уходить надо отсюда подалее, а к воротам поближе. - Зугур кивнул в сторону чернеющей в ночном сумраке крепости: - А то неровен час, раскусят нас, распознают, что не те мы, за кого выдаем себя. Тут и конец походу нашему...

Шык рассуждать да оправдываться не стал, быстро поднялся и повел отряд за собой, выбирая тихие места, обходя большие и шумные ватаги беров, громко переговаривающихся у костров. У самой стены, в двух десятках шагов от ворот, выбрал волхв укромное местечко, и путники вновь уселись на земь, скрестив ноги.

Луня молчал-молчал, терпел-терпел, а потом не выдержал, пододвинулся к волхву поближе и спросил тихонько:

- Дяденька, а как беры распознают друг друга? Ведь похожи они, точно угольки костровые. Я думал уже - нюхом не могут, носов у них нет. Глазами тоже, раз похожи так. И чар у них нет никаких, я б почуял. Но как-то же они вызнают знакомцев своих, набольших от простых беров отличают...