Алексей Махров - Встреча с Вождем

Не то чтобы я именно спорил. Вовсе нет. Скорее, наоборот, прекрасно осознавал, что матерому диверсанту куда виднее. Просто мысли в тот момент оказались заняты совсем другим. Раз уж так свезло – о чем я и мечтать не мог еще какой-то час назад, с грустью признавая, что сбежать мне если и удастся, так только случайно, – так почему бы не воспользоваться внезапно подвернувшейся халявой? В итоге пришли к тому, что идем к дороге и отправляем Гелена. Ну а дальше – действуем по обстоятельствам. К сожалению, эти самые «обстоятельства» оказались против нас. Что самое обидное, пока топали в обратном направлении, я никак не мог ухватить за хвост какую-то мысль, которую определенно упустил из виду. Но вот какую? Мысль ходила кругами по самому краешку сознания, словно охотящийся за вражеской подлодкой эсминец, но в руки упорно не давалась. В смысле «в мозги»…

Добравшись до опушки, затаились в зарослях, оценивая обстановку. Обстановка вроде бы ничем катастрофическим не грозила: оба «Опеля» так и торчали на обочине; обрадованные неожиданным отдыхом водители дремали в кабинах, прохлады ради распахнув дверцы. Берлинского здоровяка-оперативника, выполняющего обязанности моего «телохранителя» нигде видно не было. То ли дрыхнет на заднем сиденье, то ли в кустики по нужде отошел.

– Вроде тихо? – повернувшись к лежащему рядом лейтенанту, спросил я. – Как считаешь? Пойдем?

– Нужно идти, – кивнул осназовец, опуская бинокль. – Ждать глупо, иди знай, кто и когда на дороге появится. Немцы тут регулярно ездят, и тыловики, и боевые части. Не нарваться бы, – и добавил с нескрываемой надеждой в голосе: – Может, все-таки тут обождете, товарищ командир?

– Нет, лейтенант, не обожду. Насчет транспорта – я готов с тобой согласиться. Стремно это. Так что уходить, наверное, станем по твоему маршруту. Хоть и обидно, можно было бы хоть километров пятнадцать-двадцать с комфортом прокатиться. Но тебе виднее. А сейчас я должен быть рядом с вами. Немца отправить – еще полдела. У него в машине – секретный прибор, который нужно, кровь из носу, забрать или уничтожить. И за этот прибор я отвечаю лично. – Я с намеком дернул подбородком вверх, в сторону выбеленного жарким июльским солнцем неба, по которому лениво плыло одно-единственное ватное облачко. – На самом высоком уровне отвечаю, понимаешь?

– Понимаю… Добро! – неумело скрыв вздох, вынужден был согласиться Наметов. – Только вы поосторожнее, хорошо? Ребята вас прикроют, но, ежели что, вы уж не рискуйте особо, ладно? Я за вас тоже на самом высоком уровне отвечаю.

– Договорились, не буду. Честное пионерское. Шучу, лейтенант, шучу. Да не вибрируй ты, расслабься. Все нормально получится. Пошли…

И мы пошли. Впереди я с полковником, заметно хромающим на левую ногу и для устойчивости опиравшимся на мое плечо, что позволяло незаметно держать у него за спиной руку с «Наганом». Следом Наметов с одним из бойцов, в трофейных камуфлированных куртках и касках. Брюки осназовцы менять не стали, надеясь, что во время короткой стычки противник просто не успеет рассмотреть несоответствия в экипировке. Нельзя сказать, что Гелен с такой уж легкостью согласился с этим планом – в конце концов, тот факт, что его завербовали, для разведчика не являлся чем-то из ряда вон выходящим. Специфика работы, так сказать. Сегодня его, завтра – он. Но участвовать в уничтожении своего подчиненного ему было явно неприятно. Хотя после собственноручно застреленного майора, пусть даже жить тому оставалось считаные минуты, я бы на его месте особенно не рыпался…

Когда до «автомыльницы» оставалось метров десять, из-за кормы грузовика показался наш «бодигард», торопливо застегивающий ширинку. Похоже, я угадал – фриц и на самом деле отходил отлить. Вот только не в кустики, как я подумал, а по известной шоферской привычке на колесо. Немая сцена продлилась секунды полторы, после чего фашист, чьего имени я так и не узнал, бросился навстречу:

– Герр полковник, вы ранены? Я… – Немец замер, глядя за наши спины. – Кто эти люди, я их не знаю?! Почему у них брюки русских диверсантов?

«И в кого ж ты у нас такой внимательный, козел? – мелькнула и пропала мысль. – Впрочем, какая уж теперь разница…»

Рука оперативника метнулась под полу гражданского пиджака, к наплечной кобуре. Все, погнали…

Отпихнув Рейнхарда в сторону, чтоб не мешал, я приставил револьвер к животу «бодигарда» и несколько раз нажал на спусковой крючок. Стрелять из оружия без мушки было непривычно, поэтому я решил не рисковать. «Наган» мягко ткнулся рукоятью в ладонь, раз, другой. Выстрелы оказались едва слышными, и без того приглушенные «брамитом», так еще и тело немца сыграло роль звукогасителя. Но оперативник оказался крепким мужичком, схватив меня свободной рукой за предплечье, все-таки успел вытащить свой ствол и почти навел его, но… Я резко шагнул назад, стряхивая с себя захват, и влепил немцу пулю точно в лоб. Пораскинув мозгами, «бодигард» рухнул к нашим ногам.