Павел Корнев - Эпицентр

– Воронец! – крикнул вновь высунувшийся из боковой дверцы пилот. – Не отвалится он при посадке?

– Не, Киря, не отвалится, – уверил его старшина десантников. – Ты ж меня знаешь – не первый раз замужем!

– Ну смотри – с пехотуры спрос невелик, за всё ты отвечаешь.

– Не каркай!

Подошло время конвоировать в самолёт задержанных, и если пацан-оператор поплёлся к опущенной лесенке без пререканий, то покалечившийся при неудачном кульбите парень оказался тёртым калачом и принялся орать, что ранен и будет жаловаться. Пустое – Федя легонько ткнул его в плечо, и крики мигом перешли в приглушённый скулёж.

– Двигай! – распорядился младший сержант. – И молись, чтобы из самолёта не выпасть!

Тело псевдолектора положили на носилки, накрыли застиранной простынёй и понесли к аэроплану, а мне пришлось собирать велосипеды, которые никто тут бросать не собирался. Вот тогда-то я и вспомнил о пустой кобуре.

Ах ты ж, зараза! Ещё не хватало табельный пистолет посеять!

Я подбежал к месту падения, принялся раздвигать ногами высокую траву и высматривать воронёный металл. Ходил-бродил и вконец отчаялся, когда углядел-таки оружие совсем не там, где рухнул на землю после удара молнией, а почти у деревьев. К этому времени меня успели пару раз окликнуть, поэтому к самолёту рванул чуть ли не вприпрыжку.

– Ты чего там копался? – спросил дождавшийся меня у лесенки Фома.

– Пистолет из кобуры вылетел, когда упал, – сознался я.

– А страховочный шнур тебе на что? – Младший сержант продемонстрировал кожаный витой шнурок, закреплённый на стальном колечке, продетом в отверстие на рукояти пистолета; петля на другом его конце была затянута на ремне. – Получи на складе! Понял?

– Получу, – пообещал я и полез по лесенке.

В кабине оказалось тесновато, рассчитана та была самое большее человек на десять, не считая пилотов. Я уселся на одну из двух лавок и первым делом вытянул магазин и снял с боевого взвода пистолет-пулемёт.

Закрутились, загудели пропеллеры, самолёт начал короткий разбег, и нас затрясло, едва с лавки не слетел, но вскоре колёса оторвались от земли, и мы взмыли в воздух, чтобы почти сразу резко пойти вниз. Миг снижения отозвался неприятной пустотой в животе, ладно хоть ещё пилот быстро выровнял аэроплан, и дальше уже набор высоты шёл без неожиданностей.

Задержанного с вывернутым плечом крепенько приложило о стенку, и он глухо застонал, но Фома остановил поднявшегося с лавки медика и указал на меня:

– Глянь сначала бойца.

– Да вот ещё! Со мной всё в порядке! – фыркнул я, перехватил взгляды десантников и опустил взгляд на свой плащ. На груди в том обнаружилось с десяток прожжённых дырочек, кожа вокруг них чуть отличалась цветом от соседних участков.

Сержант медицинской службы велел снимать верхнюю одежду, тогда-то и выяснилось, что гимнастёрке тоже досталось, а вот у меня обошлось без серьёзных повреждений и ожогов, лишь покраснела кожа. Сразу после ранения я и в самом деле ощущал какое-то слабое жжение, но снял его привычным для себя образом: сначала наполнился сверхсилой, а после начал равномерно выдавливать её вовне.

Медик осмотрел меня и хохотнул.

– Вот вы, девятки, бронированные!

– Да это просто Петя в рубашке родился, – усмехнулся Фома. – И я фокусировку разряда нарушил, и плащ из добротной кожи пошит, принял часть энергии на себя.

Сержант лишь плечами пожал и занялся задержанным, а я откинул назад голову и зажмурился, гадая, удастся ли принять душ, перевести дух и перекусить, или сразу заставят… ну не знаю… протоколы какие-нибудь составлять или объяснительные писать.

Наверное, и заставили бы, но после приземления на аэродроме мне даже толком мотоцикл осмотреть не позволили и велели лезть в карету скорой помощи с красным крестом на борту. И отнюдь не ради конвоирования задержанных – повезли в госпиталь на обследование, которое по счастью надолго не затянулось.

Упитанный дядечка-врач – тот самый, которому ассистировала в прошлый раз симпатичная Валя, опросил меня, осмотрел покрасневшую кожу и отправил в процедурную, порекомендовав напоследок сегодня не перенапрягаться. Теперь место поражения разрядом куда сильнее прежнего походило на ожог, выглядело припухшим и воспалённым, да ещё наметились рубцеватые прожилки, расползшиеся во все стороны лучами асимметричной звезды, поэтому я не рискнул проигнорировать направление и отыскал нужный кабинет, где мне и нанесли на рану пахучую мазь, после чего наложили не слишком тугую повязку.