Айзек Азимов - Галактическая империя (сборник)

Автарх улыбнулся:

– Вот это да!

– Скажи, ты все объяснил нам? – спросил Байрон.

– Практически все.

– Тогда, – подытожил Байрон, – убирайся с корабля.

Джилберт вмешался в их диалог:

– Теперь подожди, Байрон. Это не только твое дело. Здесь есть еще и мы с Артемидой. У нас тоже найдется что сказать. Чем дальше, тем больше мне кажется, что в словах Автарха есть свой смысл. Вспомни, что на Родии я спас тебе жизнь, так что я рассчитываю на некоторую признательность с твоей стороны.

– Ну, конечно! Ты – мой спаситель! – воскликнул Байрон. – Можешь, если хочешь, уходить с ним. Уходи! Ты хотел найти Автарха. Так вот он! Я согласился доставить тебя к нему, но на этом моя миссия окончена. И не учи меня, что мне делать.

Он повернулся к Артемиде, все еще кипя от злости:

– А ты? Ты ведь тоже спасла мне жизнь! Все вокруг только и делают, что спасают мне жизнь! Ты тоже хочешь уйти с ним?

Она спокойно ответила:

– Не нужно говорить и решать за меня, Байрон. Если захочу уйти с ним, то скажу тебе об этом.

– Ты не должна чувствовать никаких обязательств передо мною. Можешь уйти в любой момент…

Она сердито взглянула на него, и он отвернулся. В душе Байрон понимал, что ведет сейчас себя по-детски. Джоунти всегда оставляет его в дураках. Он вспомнил о бомбе, о родийском лайнере, о тиранийце – и в нем поднялась волна жалости к себе.

Автарх сказал:

– Итак, Фаррилл?

Одновременно прозвучали слова Джилберта:

– Итак, Байрон?

Байрон повернулся к Артемиде:

– А что думаешь ТЫ?

Артемида медленно произнесла:

– Я думаю, что он – Автарх Линганы и в его распоряжении есть целая армия. Поэтому, мне кажется, у тебя нет выбора.

Автарх с нескрываемым восхищением посмотрел на нее:

– Вы очень умны и проницательны, моя госпожа! Как чудесно, что столь прекрасный ум заключен в столь прекрасную оправу! – Он прикрыл глаза.

– Так чего же ты хочешь? – спросил Байрон.

– Позволь мне воспользоваться вашими именами и вашими возможностями, и я отправлю вас на планету, которую мой господин Джилберт называет мятежным миром.

– Ты полагаешь, такой существует?

– Да, и он будет твоим. Я в состоянии найти его.

– Как? – изумился Байрон.

– Это не так сложно, как может показаться на первый взгляд. Мы должны верить, что где-то в нашей Галактике существует мир, готовый сразиться с Тиранией. По-моему, есть только один сектор, где может находиться такая планета.

– Где?

– А разве для тебя самого это не очевидно? Не кажется ли тебе, что этот мир может существовать только внутри самой Туманности?

– Разве возможна жизнь внутри самой Туманности?

– А почему бы и нет? Не стоит заблуждаться относительно Туманности. Это темное пятно в космосе, но оно вовсе не начинено ядовитым газом. Оно состоит из молекул воды, калия и кальция, которые адсорбируются благодаря свету звезд. Я долго изучал эту проблему в университете на Земле и пришел к выводу, что жизнь там все-таки возможна. Просто мы ее не замечаем.

– Кстати, а что ты делал на Земле? – поинтересовался Байрон. – Это не слишком важно для меня, но все же?

– В этом нет никакой тайны. Я покинул Лингану по своим делам. Шесть месяцев назад я посетил Родию. Мой агент Вайдемос – твой отец, Байрон, – был не слишком удачлив в своих переговорах с Правителем, которого мы рассчитывали привлечь на свою сторону. Прошу прощения у леди, но Хенрик оказался сделанным из неподходящего для нашего дела материала.

– Да уж знаем… – прошептал Байрон.

Автарх продолжил:

– Но я встретил Джилберта, о чем он уже говорил тебе. Потом я отбыл на Землю, потому что Земля – родной дом гуманизма. Именно с Земли послано большинство исследовательских экспедиций в Галактику. Туманность Лошадиной Головы была исследована ими весьма тщательно. Мне понадобились результаты исследований. Теперь слушайте внимательно! Тиранийский корабль, на котором летел мой господин Джилберт, столкнулся с метеором после своего первого Прыжка. Если учесть, что перелет из Тирании на Родию был самым обычным делом, можно установить совершенно точные координаты места столкновения. Потеряв управление, корабль мог пролететь более полумиллиона миль между первыми двумя Прыжками. Следовательно, примем этот промежуток за координату в космосе. Есть и другое предположение. Метеор мог изменить направление Прыжков. Это маловероятно, но возможно. Метеор мог повлиять на силу гиператомных процессов и полностью изменить направление движения. В то же время длина четырех последующих Прыжков осталась величиной неизменной. Конечное положение корабля должно было находиться где-то на поверхности воображаемой сферы, центр которой находится в точке пространства, где произошло столкновение, а радиус ее равен сумме векторов оставшихся Прыжков. Я попытался вычислить эту сферу и понял, что ее поверхность находится внутри Туманности Лошадиной Головы. Осталось лишь найти в Туманности ту звезду, которая нам нужна.