Елена Долгова - Геония. Центурион. Мастер Миража. Предсказатели

– Природный сенс платит за пси-наводки собой, он укорачивает собственную жизнь. Нельзя позволить человеку приобретать могущество, не платя за это ничем.

Аналитик удовлетворенно кивнул.

– Что ж, пусть в четвертой кандидатуре, но я не ошибся… Теперь о Фантоме. Наш шеф по-своему честен. Но он на беду придерживается мнения, прямо противоположного твоему. Его личная идея – сделать неуязвимыми сенсами элиту каленусийского народа – талантливых, ярких, самостоятельно пробившихся наверх. Ты понимаешь, чем чревата такая раскрутка дела?

– Любой конфликт в верхах переходит на качественно новый по разрушениям уровень.

– Верно.

– Мы не сможем оставаться монополистами таких технологий вечно. Иллирианская Империя…

– И это верно.

– Рано или поздно, когда мощь систем искусственного пси возрастет, найдется и тот, кто решится на общую промывку мозгов – тотальный гражданский контроль.

– Фантом об этом не знает?

О чудо – полумертвый Аналитик неистово захохотал, колыхнув оплывшим телом.

– Фантом не сволочь и не дурак. Но, кроме разума, у человека есть его… его… фаэрия. Не знаешь, что это такое? Это святое – мечта, которой следуют вопреки рассудку. Место в душе, которое желает сохраниться неизменным, хотя бы рухнул весь мир. Фантом отмахивается от далекой перспективы – до того, как пси-катастрофа разразится, он успеет умереть в своей постели.

Хиллориан невольно посмотрел на часы. Глушитель пси-детекторов работал вовсю.

– Что я должен делать?

– Слушайся Фантома. Аномалия будет на повестке еще долго. С высокой вероятностью дело кончится экспедицией на место. Аккуратно, не подставляясь предложи Фантому свою кандидатуру. Если экспедиция пройдет как надо, ты, и только ты получишь в руки искомое…

– Что мне с ним делать?

Аналитик булькнул смехом.

– Все, что захочешь. А попросту – слушайся реликтового пси-критерия, который дураки называют «совесть».

Полковник поморщился.

– Вы циник, Аналитик. Если я ошибусь?

– Ты не ошибешься с вероятностью девять десятых, сынок.

– То есть, могу и ошибиться.

– А у меня другой кандидатуры нет.

Септимус Хиллориан пожал плечами.

– Я могу погибнуть по дороге.

– А мы постараемся максимально уменьшить эту возможность. Ого! Старая развалина еще на многое способна. Глянь сюда…

Старик подкатил кресло к терминалу.

– Сядь, прочитай ориентировки на этих людей.

– А успеем?… – Полковник сделал неопределенный жест в сторону глушилки.

– Вполне. Читай – это твой страховой полис.

Хиллориан приник к экрану, преодолевая суеверное отвращение. Аналитик в кресле ждал, опустив тяжелые коричневые веки. Блики искусственного света играли на голом, покрытом старческими веснушками черепе.

– Прочитал.

– Это твоя команда. Люди, которых следует взять в Аномалию.

– Но…

– Никаких «но». Ты хочешь выжить, сынок?

– Они не из Департамента.

– Нашей конторе не впервой привлекать гражданских специалистов. Тем лучше, у Фантома будет меньше возможностей влиять и отслеживать тебя.

– Первый номер потенциально опасен. Очень. И одиозен до невозможности.

– Для благой цели допустимо использовать любое барахло – был бы эффект.

– А номер второй…

– А еще у них низкий коэффициент совместимости друг с другом – у всех. Так что легкой жизни не жди, – Аналитик охнул, рванул и без того распахнутый ворот, дотронулся раскрытой ладонью до груди, посидел, пережидая боль. – Они несовместимы, Септимус, они опасны – каждый по-своему – я сам озадачен результатом. Но сам результат не подлежит сомнению, получилась единственно возможная команда, которая дает тебе шанс выжить. И еще – послушай, когда ты найдешь искомое…

Полковник, выслушав, сухо кивнул.

Аналитик развернул кресло.

– Вопросов больше нет – прощай, сынок. Уходи к себе, пока работает глушилка.

– Нам не спрятать факт визита от Системы.

– Пусть тебя это не волнует. – Аналитик ухватился за край стола, подтягивая грузное тело (и кресло) поближе к терминалу. – Уходи. Гарантирую, Департамент про тебя не узнает, а меня не тронет.

– Могу я пожать вашу руку?

– Если эти древние предрассудки имеют для тебя значение…

Септимус крепко сжал крепкие, сухие, костистые, перевитые венами старческие пальцы, и, не оборачиваясь, пошел прочь. Обернуться не получалось – взгляд псионика подталкивал полковника в спину.

…Аналитик проводил тоскливым взглядом серый, стремительный силуэт Септимуса Хиллориана. Развернул кресло в киберу, аккуратно набрал известный ему одному код. Система, выбросив на монитор картинку с морским пейзажем, покорно ждала. В этой полуодушевленной, спокойной доверчивости Аналитику почудился немой укор.