Виталий Абоян - Мёртвая жизнь

Красный огонек на приборной панели, резанувший в убаюкивающей полутьме кабины по глазам, возвестил о завершении программы сканирования. Пора возвращаться.

Захар взялся за джойстик, развернул челнок на сверкающие огни «Зодиака» и нажал гашетку маршевого двигателя. Корпус мелко завибрировал, и одиноко висящий в космосе корабль начал медленно приближаться.

Ну вот они и дома! Да, теперь это их дом. Весьма внушительных размеров и вместе с тем грациозный, с тонкими витиеватыми формами «Зодиак» казался маленькой щепкой в сравнении с парящим по соседству объектом чужих. Даже невидимый, тот подавлял своими габаритами, в несколько сотен раз превосходящими корабль землян.

Громоздкий скафандр с глухим щелчком зафиксировался в держателе на стене. Захар вытер рукавом пот со лба и шумно вздохнул – в космическом костюме работала совершенная система кондиционирования и регенерации дыхательной смеси, но все равно замкнутое пространство вызывало желание отдышаться.

– Ну, что там? – не дожидаясь, когда он закончит разминать затекшую спину, спросил Грац. Глаза доктора горели огнем.

– Ни зги не видно, – честно ответил Захар. – Мы будто в какое-то космическое болото угодили. Да, собственно, вы же знаете.

– Конечно, – энтузиазм Станислава несколько угас. – Но объект?

– Гладкая поверхность, никаких башен или надстроек. Детали не видно.

В рубке собрались все. По центру медленно вращался результат работы нейропроцессора «Зодиака» с полученными «Таурусом» данными. Трехмерная модель корабля чужих в таком масштабе выглядела довольно четкой. Большой, немного приплюснутый шар по наиболее плоской поверхности окаймляли шары поменьше, внутри круга, который они образовывали, располагался четкий, геометрически правильный барельеф из пересекающихся линий.

Во всем облике объекта просматривались правильность и симметрия. Слишком сложная и нерегулярная структура для природного кристалла. Теперь сомнения в его искусственном происхождении были неуместны.

– Что это может быть? – спросил Грац, водя точкой указки по витиеватому орнаменту, красовавшемуся в основании шара. Было не совсем понятно, интересуется ли он мнением команды или просто размышляет вслух.

Захар не знал. Он не видел в этих вычурных, вздутых, словно дворцы эпохи барокко, формах функционального. Не было в них ничего технологического. Возможно, представший перед людьми объект и был межзвездным кораблем чужих, но, вне всякого сомнения, технологии их сильно отличались от земных. А может быть, эта глыба является чем-то вроде памятника, оставленного в безбрежном космосе неведомыми существами с неизвестной целью. Очень смущало, что никто так и не попытался выйти на связь – объект молчал, никакого контакта пока не намечалось.

– Думается, это не надпись, – вдруг изрек Клюгштайн.

– Почему вы так решили? – спросил Грац.

– Фриц прав, – сказал Лившиц. – Если это действительно космический корабль, то нет никакого смысла украшать его лозунгами размером в полпланеты.

– Вспомните самолеты эпохи глобальных войн, – возразил Грац. – Пилоты частенько украшали свои машины девизами и рисунками. Даже сверхзвуковые истребители, на которых рисунок никто не смог бы увидеть.

– Вы думаете, это военный корабль? – усмехнулся Захар.

– Мы не знаем, – ответил внеземелец.

Опять разговор пошел не в то русло, подумал кибертехник. Вместо того чтобы действовать, искать выход, они сидят и обсуждают совершенно бессмысленные вещи. Какая, в сущности, разница, что означают эти витиеватые линии на днище объекта. Да и днище ли это?

– Но это определенно не надписи, – пробормотал Клюгштайн, в раздумьях разгрызая ноготь на указательном пальце. Он крутил головой, стараясь рассмотреть трехмерную модель со всех сторон. – Может быть, это силовая установка?

– Мы этого все равно не узнаем, пока не попадем туда, – отрезал Грац.

– Или пока нам этого не расскажут, – добавила Гертруда.

Лившиц только фыркнул, воздержавшись от дальнейших комментариев. Ему были смешны рассуждения дилетантов. Правда, и сам он, считавший себя профессионалом, ничего стоящего предложить не мог.

– В любом случае есть откуда начать, – сообщил Грац. – Мы нашли вот это.

Повинуясь движению руки доктора, голограмма космического объекта повернулась, и яркая точка указки остановилась у темного, немного размытого пятна на поверхности корабля чужих.

– И что это? – спросил Лившиц. Тон Люциана был полон скепсиса, он не верил, что Станислав способен предложить что-нибудь дельное.