Дия Гарина - Тюремщик

«И это называется выспаться?» – вздохнул про себя Дэмьен и, стараясь не разбудить разметавшегося на кровати кузена, поднялся с кресла, мысленно покрикивая на занемевшее от неудобной позы тело. Он выскользнул в коридор, надеясь вернуться к себе в комнату незамеченным, но по закону Мерфи наткнулся на доктора Родригеса, прямо у своих дверей.

На вялый приветственный кивок Дэма доктор только рукой махнул и, не говоря ни слова, удалился в направлении столовой. А вот Дэмьену есть совсем не хотелось, но в удовольствии поплескаться в большой медной ванне он отказать себе не мог. Лишенный этого простого действа во время своих скитаний, Дэм каждый раз, погружаясь в теплую воду, испытывал почти забытый детский восторг. Расслабившись, он с удовлетворением ощутил, как избавляется от последствий проведенной в кресле ночи. Тело больше не ломило в самых неожиданных местах, исподволь накатывала приятная истома, а главное, и в мире, и в сознании тонко звенела благословенная тишина! Пока не была нарушена громким:

– Шер! Какого секта ты тут валяешься!

В моменты особого волнения Сандро продолжал называть бывшего добытчика его пасмурным прозвищем.

– Через час мы должны быть в министерстве! – воодушевленный приближающимся визитом референт разве что ногами от нетерпения не перебирал. – Камердинер ждет тебя уже полчаса!

Дэмьен со вздохом вылез из ванной, поймав одной рукой брошенное библиотекарем полотенце. Он действительно позабыл о времени, и теперь придется поднажать. Но нажимать стали на него. Камердинер, встретивший Дэмьена неодобрительно поджатыми губами, был непреклонен и вместо присмотренного Дэмом пиджака принес ему темно-серую визитку с такими же темными полосатыми брюками. А также полагающуюся белую сорочку, черный галстук и черные же остроносые туфли – очевидно, последний писк моды.

Переступив порог трехэтажного министерства сельского хозяйства, каменные колонны которого обвивались бронзовыми колосьями, одетый с иголочки новый министр тихо, но очень цветисто выругался. И дело было отнюдь не в эпатаже. Дэмьен никого не хотел шокировать, в том числе выскочившего навстречу немолодого секретаря, но сдержаться не мог. Преисполненный важностью момента Сандро неодобрительно покачал головой, а потом увидел, как едва заметно поморщился Главный Тюремщик. Это могло означать лишь одно – убаюканные грассой проблемы вернулись. И библиотекарю оставалось только всеми доступными и недоступными способами сократить этот визит.

Когда тихий вой снова наполнил его многострадальную голову, Дэмьен постарался взять себя в руки, чтобы ничем не выдать своего расклеивающегося состояния. Он вежливо улыбался, кивал в нужных местах, задавал сотрудникам давно заготовленные вопросы. В другое время ему было бы по-настоящему интересно бродить по здешним коридорам и кабинетам, где, в отличие от других министерств, конторские столы терялись в буйной экспериментальной растительности. Но сейчас…

Однако он честно выдержал три с половиной часа министерской пытки, прежде чем верному референту удалось отбить его от чиновников, желающих лично выказать новому министру свое почтение. Только сидя в экипаже, Дэмьен позволил себе со стоном откинуться на мягкую спинку и потереть зудящие виски. А впереди его ждала ОПЕРА.

– Дядя, ты серьезно? Парик? – Дэмьен с усилием подавил истерический смешок.

Он успел сменить деловую визитку на вечерний фрак, но принесенный камердинером надушенный парик неопределенного цвета не лез ни в какие ворота.

– Это твой первый выход в свет как главы дома Тюремщиков, и поэтому твой внешний вид должен соответствовать… Опера не притон, не коммуна и не Легион. Прости, мальчик мой, но без парика…

– Нет, ты прости, дядя, только я это сектово гнездо надевать не стану, – воспротивился Дэмьен.

Однако Бертран был непреклонен, и после долгих препирательств и веских аргументов племяннику все же пришлось уступить.

Бросив перед выходом внимательный взгляд на свое отражение в зеркале, Дэмьен вздохнул. Беспристрастное стекло отразило помолодевшего и похорошевшего, но абсолютно незнакомого мужчину. Этот незнакомец не был Дэмьеном Тюремщиком. Но мог бы им стать, случись все иначе. Наверное, дядя сам подбирал парик – он сидел идеально. И цвет волос… Дэм очень смутно помнил, какие у него были волосы. Возможно, именно такие – темно-русые, почти каштановые. Когда же Бертран подошел и начал поправлять бабочку сперва себе, а потом растерянному племяннику, Дэмьен вдруг заметил, до чего они похожи. По какой-то прихоти генов он гораздо больше походил на дядю, чем его родные сыновья, на что ему не преминул указать Марк, с небольшим опозданием появившийся в холле.