Александр Гаврюшкин: Безымянная планета

Динамик громко икнул, прохрипел что-то невнятное и затих.

Нейтрон Степанович догадался, что объявили невесомость.

Космическая станция лениво замедляла свое вращение, с каждым оборотом приближая долгожданный конец рабочего дня.

Еще несколько томительных минут, и грузное тело Нейтрона Степановича освободится наконец от оков искусственного тяготения.

И тогда он стремительно помчится вперед, в жилой отсек, в родную каюту. Там ждет его скромный холостяцкий ужин — шницель из задней части молодого марсианского тараканодонта под хреном — и недочитанный томик космического детектива из серии «На страже галактики».

Нейтрон Степанович сладко потянулся, отстегнул ремни и собрался было воспарить над столом, как вдруг входной люк жалобно заскрипел и в проеме показались чьи-то ноги. Нейтрон Степанович уже гневно открыл рот, чтобы отчитать запоздалого посетителя, и осекся. Еще мгновение, и сердце Нейтрона Степановича забилось в радостном ожидании, как одинокий пес, учуявший приближение долгожданного хозяина. То была Зинаида Протоплазмовна, или просто Зиночка, сотрудница сектора планетной космологии. Всякий раз, когда Нейтрон Степанович видел Зиночку, по его телу разливалась томительная истома, а глаза светились нежно и мечтательно.

Зиночка преодолела люк и зависла в центре кабинета, поправляя прическу. Ее стан, легко угадывающийся в складках комбинезона, еще не вполне утратил былую стройность, а несомненно миловидное лицо, обрамленное прядями темно-синих волос, светилось для Нейтрона Степановича кротостью и добротой. Он хотел было сказать ей что-то ласковое, но по заплаканным Зиночкиным глазам определил, что с нежностями следует подождать.

— Нейтрон, ты должен мне помочь, — жалобно сказала Зиночка, медленно дрейфуя в сторону вентиляционного отверстия.

— Что случилось?

— Ой, не могу больше. — Зиночка вдруг громко зарыдала, размазывая слезы по еще пухлым щечкам. — За что мне такое наказание? Чтоб ему, извергу проклятому!

— Да кому же? — Нейтрон Степанович утешать плачущих женщин не умел и поэтому совершенно растерялся.

— Ему, начальнику станции Тришкину.

— Вот что, Зинаида, — Нейтрон Степанович принял строгий вид, — давай все по порядку, а то я ничего не пойму.

— Значит, так, — затараторила Зиночка, продолжая всхлипывать. — Открыли мы на прошлой неделе новую планету. Симпатичная планетка, аккуратненькая, совсем как Земля. Мы ее, конечно, осмотрели, замеры сделали, и собралась я, как положено, документы в центр посылать. Прихожу третьего дня к Тришкину, чтобы подпись его на докладе получить, а он, представляешь, мне и говорит: «Вы, Зинаида Протоплазмовна, поработали неплохо, только вижу я, что есть в вашем докладе некоторые упущения. Срочно все перепроверьте и снова приходите». Я, конечно, бегом в свой сектор. Все проверила, заново пересчитала и опять к начальнику. А он даже читать как следует не стал. Только первый диск просмотрел и заявляет: «Вы что, Зинаида Протоплазмовна, переутомились? Или, может быть, сознательно распоряжения руководства игнорируете? Да я вас на Луну спишу! Характеристику испорчу!» Это на меня-то и кричать! — И Зиночка снова собралась разрыдаться.

Нейтрон Степанович почесал затылок.

— Да, дело серьезное, от начальника нашего лучше подальше держаться, а перечить — упаси бог! Сожрет вместе с комбинезоном. Опись-то у тебя где? Дай-ка я погляжу, хотя это дело долгое. Лучше ты мне так, на словах расскажи, что там на планете.

Зиночка ухватилась за стол, с надеждой заглянула в глаза Нейтрона Степановича и принялась рассказывать:

— Планетка наша небольшая, чуть меньше Земли. Поверхность все больше водой покрыта, но в восточном полушарии, возле экватора, большущий материк. Мы на прошлой неделе туда летали. Красота — будто в сказке. Трава изумрудная, высокая, мне по пояс. Фауна богатая. Мы даже одну зверюшку отловили. Маленькая такая, черненькая, мохнатенькая и мордочка смышленая, на нашу обезьяну похожа. На голове остренькие рожки, а на задних лапках копытца. Тришкину очень понравилась, он ее теперь у себя в кабинете держит. Там посреди материка долина, по ней речка течет. Вода — будто хрустальная и на вкус сладковатая. Мы сразу запрос в центр послали на заселение. И, представляешь, разрешили. На нашу станцию десять участков выделили. Первым делом, конечно, ветеранам раздавать будут. Кстати, ты, Степаныч, давно летаешь-то?