Сергей Новоселов - Дыхание разума. Парапсихологический роман

– Откуда тебе знать кого я называю отцом? – снова подумал Чензо.

– Неужели ты думаешь, что я не вижу твои мысли, если я разговариваю с тобой на телепатическом уровне? И уверен ли ты что эти мысли твои? – произнеслось как бы в мыслях, но в тоже время Чензо понимал, что он с этим незнакомцем как бы одно целое. Это ощущение быстро вернуло его в тело. Он открыл глаза. Он помнил каждое слово из этого разговора. Но больше всего его интересовал другой момент. Как это он почувствовал единение с собеседником? «Или это шизофрения или то, что я искал всю жизнь в этом мире» – подумал Чензо – «если это шиза, значит этого не повторится». Он встал отряхнулся и пошел. Его одолевала слабость. Чензо понимал, что надо взять себя в руки, ведь сегодня такой важный день. У его друга детства день рождения. Это был самый верный и лучший друг. Он был ближе чем родня. Они были как братья и позволяли между собой в общении любые реплики. Иногда могли разругаться, но это никода не нарушало их дружбы.

Подходя к дому, Чензо уже чувствовал бодрость. Время поджимало. Он забежал домой. Ополоснулся по быстрому. Одел чистое, что попалось под руку, и пошел на улицу. До Михо надо было пройти два квартала. Именно так его звали близкие друзья. Звали его конечно Миша. Но так вышло, что с детства Михо и Чензо были самыми отмороженными в школе. Они оба выросли в неблагополучных семьях. И всегда на пару срывали уроки. Если старшеклассники грубили, то они вдвоём вылавливали их по одному за школой и мстили друг за друга на пару. Их ровесникам было не понять что их так объединяет, так как они росли в нормальных семьях. А Михо и Чензо росли как волчата… Возле дома своего друга Чензо увидел компанию. Некоторых он уже знал. Компания была уже на веселе. Это были друзья Михо. Он по прежнему продолжал гулящий образ жизни в отличии от Чензо. «Братуха, один раз живем!» – всегда говорил Михо на любые реплики друга, касаемо образа жизни своего друга. Чензо со всеми поздоровался и зашел в подъезд. Михо жил на втором этаже. Но встретил его друг между этажами на пролёте.

– Братух, курнешь? – спросил Михо не поздоровавшись. Это было в его духе.

– Не, братух, ты же знаешь – ответил Чензо и пожал ему руку.

– Поэтому и предлагаю – ухмыльнулся Михо, – мне сегодня 30. Ты можешь отговаривать меня как хочешь, но я сёня отожгу по крупному! Праздник к нам приходит!!! – повышенным и радостным тоном вскрикнул Михо. Чензо понимал в такие моменты что закончится это далеко не самым лучшим образом, но друга оставить не мог. Они вышли на улицу. Чензо заметил, что компания увеличилась. Человек 15 – 20 ждали на улице.

– Идём на вписку к моей подруге – сказал Михо своим друзьям – я договорился. Компания двинулась в сторону соседнего дома. Его подруга жила в 3х комнатной квартире, доставшейся ей от родителей. Она была старше Михо лет на 10. И тоже любила по экспериментировать с разными запрещёнными веществами. Все звали её Кэтрин.

– Братух, ты хочешь отметить свою тридцатку в компании этой потасканной оторвы? – спросил Чензо.

– Давай не базарь – ответил Михо – куда ты ещё с такой оравой сможешь забуриться?

– Ну да, тоже верно – заметил Чензо.

Соседи Кэтрин уже давно привыкли к её весёлым посиделкам. Она знала, что к ней сегодня придут гости и, не смотря на её разгульный образ жизни, прибралась к приходу гостей. В свои 40 лет она не теряла надежды встретить того, кто не будет ей пользоваться и готов будет ради неё на какие-то серьёзные поступки. Её женская природа всё равно напоминала о себе. Но она была добра и многие этим пользовались.

Часть компании отделилась в магазин, остальные пошли к Кэтрин. Когда все собрались на месте, Михо объявил – «Сегодня рядом со мной мой лучший друг в мой лучший день в этой жизни! Первый тост с него!» Чензо понимал, что речь идет о нём и придется участвовать в этом празднике жизни своего друга. После первого тоста пошел второй, третий, четвёртый. Дальше уже кто-то пил, кто-то курил. Все разбрелись по мини компашкам и в квартире стоял один сплошной гул. Начались пьяные разговоры о жизни. Чензо был не трезв, но и не пьян. Его напрягала такая обстановка. В моменте он поймал себя на мысли «если всё то, что они употребляют, убивает их изнутри, значит это массовое медленное самоубийство и я в этом участвую. Странно… Самоубийство разрешено на законодательном уровне. Почему одни виды самоубийства разрешены, а другие запрещены? Кто решил, что убить себя алкоголем более почётно чем наркотой? Почему, с теми, кто порезал вены, работают всякие психологи, а с теми, кто нажрался и чуть не сдох на морозе, не работают? Почему я думаю об этом? Я же планировал склеить здесь какую ни будь фифу. Куда делись эти помыслы животного характера? Почему именно животного? Откуда мне это известно?…» От мыслей его отвлекли крики и резкие движения на периферийном зрении с громкими хлопками. «Понеслась» – последнее, что успел подумать Чензо. Удар по затылку… Потемнение… Боль… Сладкий привкус во рту… Чензо оказался в центре комнаты под потолком. Его окружал дым и силуэты отдыхающих в этой квартире как в замедленном кадре. Он увидел, как загорелось кресло, но огонь резко вырос и приобрел очертания человеческого силуэта. Чензо понял, что происходит. «Второй раз за день. Как часто это будет происходить?» – подумал он.