Максим Макаров - Лето в Кралепоре

Из разговора скоро стало ясно, что в Кралепоре волки контролируют все силовые структуры, все ключевые разделы промышленности и значительную часть науки. Скороходов не занимался наукой вообще, но он не мог назвать ни одного зайца или ежа, который бы руководил крупным НИИ, он вообще никогда не слышал, чтоб зайцы этим занимались. Их много в сферах, связанных с бытом, с искусством – кстати, волки там тоже широко представлены. Скороходов лишь в определенные дни ездил в город и потому не мог сказать, какая там повседневная обстановка; он помнил, как давным-давно волки били иностранных псов и кошек. Тогда он жил рядом с городом. Фини аккуратно допытывался, нет ли в Кралепоре явного антагонизма между волками и зайцами, которое является хрестоматийным.

Но Скороходов не читал книг из числа тех, где говорится о чужих волках и зайцах. Он больше любил физкультуру и спорт. Он говорил, что его лично волки никогда не били, и даже не досматривали.

– А зачем меня обыскивать, я же не делал ничего такого. Ничего плохого!

– Скажите, ваших знакомых досматривали?

– Да уж не помню. У нас, я слышал, досматривают подозрительных, жуликов и бандитов. Я их и знать не знаю.

– Вы никогда не видели, как работают волки… с преступниками?

– Видел, но издалека. Это страшно. Вдруг стрелять начнут!

– Волки!

– Нет, бандиты! Наши в наших не стреляют, даже в шутку. – Фини удивился. Касторбильд смотрел насуплено и мысами дорогих ботинок наподдавал сухие палочки. Фини сформулировал следующий вопрос:

– Если Вы станете свидетелем преступления – и вас вызовут… оперативные работники, Вы не испугаетесь их?

– Наверно, нет. Меня до сих пор не вызывали. Здесь-то что – тихие места. Кабаны только ходят, а в остальном – спокойно. Приятелей, я слышал, вызывали, да! Особенно в старое время, когда только-только чужих прогнали. Тогда активно вызывали.

– И ваши коллеги все рассказывали?

– Все как есть! У нас ведь как – если наши спрашивают, надо отвечать честно. У нас так заведено: если знаешь, что говоришь неправду, а сам говоришь – значит, врешь. Если врешь – значит, хочешь помешать работе Органов. Если хочешь помешать работать – значит, враг или диверсант! А с них уже спрос жесткий! Это товарищи волки придумали еще давным-давно.

– Что же, нельзя ничего напутать? Нельзя дать погрешность в показаниях?

– Я всегда говорю то, что есть. Я не знаю, это грешно или негрешно – зайчик подпрыгивал на одной ноге. Наконец-то земля стала непрерывно и покрылась густой травой. По ней, как по волнам, Скороходов провел коллег в сторону косогора. Все вокруг устремилось вверх. Журналисты забрались к опушке, где дорога была уже практически ровной и открывались просеки. По ним дошли до самой деревни.

Стю заметил, что умудрился где-то промочить оба колена, хотя он не проваливался.

– История. Просушиться бы, шеф!

– Умерьте пыл, Стю. Вы же видите, здесь только частный сектор. И к тому же, без технологий.

Дома стоят без ограждений, все они собраны из крупных бревен; кое-где к ним примыкают строения из заводского бруса, но это нежилые постройки. Между домами есть еще домики с нарисованными окнами. Мимо носа Стю пролетела вереница с жужжанием. Такие домики были практически повсюду – на огородах, на крышах, на причудливых подставках в виде высоких пней, где ствол спилен почти на высоте медвежьего роста. Сверху сделана площадка, на которой стоит домик-улей. К ней часто примыкает лестница. Там где ульев очень много, они стоят в ряд. Жилые дома расположены в произвольном порядке и нет ни одной улицы. Иногда даже нельзя сказать, где кончается огород. В определенных местах есть кусты рябины – Скороходов дотянулся и понюхал веточки. Также есть рябины с высоким стволами. Они напоминают столбы для обозначения границы участков, но самих границ нигде нет.

Медвежата возятся на траве в одинаковых синих и красных трусиках. Касторбильд сразу определил, что они сделаны на заводе. Наряды взрослых медведей, на вид, все домотканые. Все медведи спокойно ходят и не обращают никакого внимания на иностранных журналистов.

Фини про себя определил соотношение медведей и медвежат, чтобы оценить общий коэффициент рождаемости. Что-то очень малая величина выходит. Во многих местах стоят колодцы и умывальники рядом.

– Все, я прекращаю поход! – Касторбильд сел на первую попавшуюся скамейку.

– Мистер Скор, где нам найти специалиста? Чтобы вынуть нашу тачку? Здесь вообще кто-то ездил колесами!