Святослав Логинов: Журнал «Фантастика и Детективы» №9 (21) 2014

Сеньор Антонио возвращался домой. Возраст не помеха пешим прогулкам. Главное, что всё идёт хорошо и правильно. Зелёные морды больше не вторгаются скрипучими голосами в дома добрых граждан. Тёплый ветер несёт запах цветущих лимонов, под обрывом расстилается ночное море, лишь светятся огни теплохода, идущего на Капри. И откуда-то издалека звучит песня:

Ника Батхен

28 сентября 1974 г.

У Габриеля устали крылья. Ника Батхен Малкиель провалился в яму, заполненную бурой жижей, и перепачкал сияющие одежды, чванный Уриель поругался с Иеремиилом и еле-еле тащился, а надутый Иеремиил поджимал капризные губы и от обиды воскрешал то цветок, то бабочку попадающиеся на пути. Глядя на его шалости, Самуэль тихонько качал головой – бедные души-эфемериды обречены на скудную жизнь и одинокую гибель посреди всеобщего запустения. Он был старшим из ангелов, повидал всякое и давно не пытался изменить мир. К тому же конец света уже прошел, и перемен не предвиделось.

Серая лента дороги наконец-то свернула к городу, пустые коттеджи сменились пустыми высотками и стоянками мертвых автомобилей. За считанные дни на домах облупилась краска, проржавели замки и трубы, помутнели и потускнели стекла. Хлопали двери подъездов, заунывно скрипели качели на детских площадках, где-то текла вода. Дом за домом, квартал за кварталом – безрезультатно. Приунывшие ангелы сникли, неуклюжий Малкиель снова споткнулся о бетонный порожек и шепотом помянул черта. Хватит с них…

– Привал, братья!

Оглядевшись по сторонам, Самуэль указал на уютную с виду пятиэтажку – почему-то она сохранилась лучше других зданий. Для порядка стоило обойти все квартиры – вдруг последний человек на Земле забаррикадировался в одной из них. Самуэль лениво махнул крылом. В чудеса он не верил.

Ангелы разделились. Уриель взял себе первый подъезд, с ним никто не стал спорить. Малкиелю достался второй, Иеремиилу третий. Габриель отправился с Самуэлем, путаясь под ногами и норовя присесть на каждом пролете лестницы. Толку от него не было. Но Самуэль наловчился и сам – вскрыть оглохшую дверь знаком «далет», войти в квартиру, разжать ладони – не затрепещет ли вдруг на пальцах тепло – и двинуться дальше, оставив бесхозное жильё пыли. Ничего нового – разворошенные постели, посуда с остатками пищи, флакончики из-под лекарств, сиротливые туфельки и ботинки, жёрдочки и ошейники. Ничего святого – только чьи-то самодельные бусы, полные тихой любви, да резная фигурка божка. Ничего…

В кресле-качалке лицом к окну дремала маленькая старушка в вязаной шали, на укрытых пледом коленях свернулся йоркшир. Спали спицы, спал узорчатый пестрый носок, спало причудливое кольцо с нетускнеющим аметистом и бриллиантовые искры в ушах тоже спали. На мгновение Самуэлю помстилось, что их поиск наконец-то закончен. Но ладони оставались холодными.

– Изыди! – коротко приказал ангел.

Мертвый пес зарычал.

– Изыди, дрянь! – повторил Самуэль, угрожающе расправляя крылья.

Бесенок, мерзко хихикнув, растворился в воздухе. Тотчас запахло серой и тлением. Самуэль недовольно посмотрел на товарища.

– Вызывай труповозку, олух царя небесного.

Пока Габриель играл на дуде, немилосердно (для ангела, конечно) фальшивя, пока товарищи из Легиона споро грузили мумию, гадая, получится ли подлатать её для воскресения во плоти или придется реконструировать, Самуэль пробежался до первого этажа. Всё чисто.

Для привала он выбрал большую квартиру на третьем – со времен службы в хранителях любил запах старой бумаги и тиканье часов, а прежние хозяева держали большую библиотеку и не пожалели денег на резные ходики с боем. Ангелы собрались в гостиной, расселись по диванам и креслам, пустили по кругу фляжку с амброзией – лишь Малкиель, как всегда, опаздывал. Им не было нужды спать, но отдых помогал восстановить силы плоти и безмятежность души.

– Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу, – продекламировал Уриель и взглядом испепелил томик. – Сколько сил, сколько хлопот впустую. Собирали весь этот бумажный хлам, старались, переживали – и смысл?

– Уймись. Людские грешки никому больше не навредят, – зевнул Иеремиил. – Скоро сойдет огонь, за ним вода, и твердь земная будет очищена.