Гордон Диксон - Некромант [Некромансер; Нет места человеку]

Но и здесь его сознание не вышло полностью из-под контроля. Согласно всем законам он должен был отключиться, но на самом деле он только ощутил туманное, неопределенное состояние, которое физически соответствовало его приглушенному сознанию.

В течение нескольких дней, постепенно приходя в нормальное состояние, он с трудом сознавал, что делает. Он кое-как поднялся и лег на кушетку, один-два раза пил из кувшина, стоявшего рядом. Но он ни разу не уснул как следует и ничего не ел.

Физически он не страдал. То состояние, в которое его перевели, отрицало любые физические страдания. Единственное, что его беспокоило – его эфирное, нематериальное состояние. Это беспокойство напоминало глубокую депрессию.

Физически он был абсолютно способен оценить окружающую обстановку.

Сила воли позволяла это сделать, но тем не менее напоминала поднятие своего собственного веса человеком, находящимся на пороге смерти.

Однако постепенно он возвращался к жизни.

Сначала он обнаружил, что комната походила на часть цилиндра.

Обстановку можно было сравнить с роскошью океанского лайнера. Между закругленными стенами были кушетка и легкие стулья, бар, кухня, музыкальный плейер, кабинеты, даже небольшие скульптурки и пара интересных картин. Здесь же находился и конечный пункт его путешествия – свободное пространство на полу, отмеченное черной блестящей точкой.

Где-то на третий день он заметил, что уже несколько часов тупо рассматривает картины. Его еще слабое, но четкое восприятие немедленно уловило связь, и он рассмеялся. Он вдруг ясно представил существование плазмы, которая могла частично восстановить психику.

Он с трудом поднялся с кушетки и пополз через комнату к музыкальному плейеру. В кабинете на полке он нашел справочник с именами художников.

Через двадцать минут он опять лежал. Тонкими золотыми ниточками вилась мелодия, а на экране изображено было полотно Рубенса «Поклонение волхвам». Торжественный, но печальный сонет Мильтона, будто колокол, отбивал медленные удары по его безрассудству.

Пол соединил искусство, музыку и поэзию. Жизнь медленно наполняла его истощенную сущность, силы возвращались.

На четвертый день он пришел в себя. Пол хорошо поел и приступил к изучению места своего заточения.

Помещение было около тридцати футов длиной, такой же высоты и ширины.

Конец его напоминал громадный круг, отсеченный внизу полом. Один круг был над ним, над тем местом, куда он прибыл. Другой едва заполнял дальний конец помещения.

Как раз этот второй круг Пол рассматривал с интересом. Первый круг, по-видимому, просто прикрывал рабочую часть ускорителя. Второй же мог блокировать выход, предотвращая его побег. Приглядевшись получше, Пол обнаружил, что второй действительно похож на крышку. Его удерживал на месте простой магнитный замок.

Он отомкнул замок, и нижняя половина круга отодвинулась, как раздвижная дверь. Он проскользнул в образовавшийся проход и оказался в дальнем отсеке цилиндра, который раза в три больше, чем жилая часть. Там находились упакованные клети и инструменты. Он внимательно к ним присмотрелся и обнаружил ответ на свой вопрос. При помощи этого оборудования ускоритель мог быть пригоден как для отправления, так и для приема. Он приостановился, чтобы рассмотреть бирки на клетях, но они были помечены технической стенографией, которую Пол не знал.

Он прошел дальше, к дальней стальной круглой стене, которой оканчивался этот отсек цилиндра. Она была вся заварена пластиковым швом.

Вероятно, предполагалось при необходимости ее быстро открыть. Но это мог сделать только тот, кто знал как это делать. И зачем.

Пол повернул назад и внимательно еще раз осмотрел вторую комнату, но не нашел ни письма, ни инструкции.

Он вернулся в жилую часть и тоже начал ее изучать. Он перекопал ящики и исследовал бумаги и кабинеты. Инструкции нигде не было. Очевидно, тот, для кого это помещение предназначалось, должен был иметь информацию в голове. Пол стоял посреди комнаты, оглядываясь по сторонам в поисках места, куда бы ее еще можно было спрятать, когда послышался звук. Он звучал с терминальной площадки.

Пол посмотрел. Там на пустой и блестящей поверхности лежала газета.

Листы ее были скручены. Он подошел и поднял.

Некоторое время он не мог понять, какие причины побудили Центр Инженерного Комплекса переслать ее Полу. Заглавия разных рассказов на первой странице пестрели воплями, паникой.