Василий Сидоров - Брошенные (СИ)

–Я очень долго не….

Тут её речь прервалась и она, прокашлявшись, продолжила.

– Прошу прощения, я очень долго ни с кем не разговаривала, ведь по моим подсчетам прошло около 20 лет с того момента как нас здесь запер этот слизняк Савельев! – в ее слабом голосе чувствовалась неприкрытая злость.

– Я чувствую что вам можно доверять, когда только вы появились там на верху, я начала звать на помощь, но моих сил явно не хватало, и тогда мне пришлось послать за вами, своего друга, но вы так быстро убежали от него, что он вернулся не с чем, наверное так вы попали в руки к этим людям.

– Все верно. Они злые? – по-детски спросил Леша, сам не ожидая подобного от себя.

– Нет, но у них был приказ, и мне пришлось… Дарья замялась на миг и решила сменить тему – Но я думаю, у нас не так много времени, для обсуждения моральных дилемм, ведь вы хотите узнать, что здесь произошло.

– Хочу, но у меня есть маленький вопрос, и давайте на ты?

– Хорошо Леша я тебя слушаю.

Алексей на короткий миг замялся, пытаясь сопоставить все воедино, вспоминая обрывки своих снов что так его пугали, после чего все таки задал вопрос.

– А это вы мне снились?

Через секунду до него дошло насколько, это был глупый и пустой вопрос, без единого уточнения, что порой так раздражает женщин, но в данной ситуации все оказалось проще. Дарье не требовалось пояснений, она и так все знала, поэтому ничуть не думая ответила.

– Мне кажется нет. Ведь как сказал Фрейд, бывают просто сны, и не стоит искать смысл там, где его нет, так что давайте вернемся к нашему диалогу.

Журналист, получив исчерпывающий ответ, приготовился внимательно слушать, но в душе закралось ощущение, что Дарья немного темнит, хотя это сейчас его интересовало меньше всего.

Глава V

Журналист стоял практически в полной темноте, и лишь за его спиной, из коридора, виднелся тусклый свет лампы, грозившейся вот-вот потухнуть. Женщина громко выдохнула и начала свой рассказ.

– Мне всегда не очень везло, всю жизнь я прожила с отцом, так как моя мама оставила нас, когда я еще даже ходить не умела. Папа всегда был, на работе, и времени у него на меня практически не было, так что моим близким человеком стала сначала, учеба, а потом и наука, которая привела в эти стены. Я согласилась на предложение Савельева, даже не раздумывая, и все шло прекрасно, пока этот человек нас не предал, бросив тут на верную смерть – она помолчала пол минуты, после чего продолжила.

– Когда я очнулась после всего случившегося, вокруг меня царила полная темнота, голова очень сильно болела, отдаваясь звоном в висках, а из последних воспоминаний было только звук бьющегося стекла, и стихший гул вентиляции. Ощупав свою голову, на виске я обнаружила огромную ссадину, с запекшейся кровью, из тумана начали проглядывать жуткие кадры. Оказалось, что вся моя одежда была разорвана, а под юбкой не было нижнего белья. Слезы потекли ручьем, не надо быть семи пядей во лбу, что бы догадаться о произошедшем. Я захотела покончить с собой, но на меня накатила паника от того факта, что эти извращенцы все ещё здесь, стресс оказался настолько сильным, что я вновь потеряла сознание – по ее интонации было видно, насколько трудно Востриковой даётся каждое слово.

– Снова открыв глаза, мой разум не поверил в то, что такое может быть на самом деле. Мы никогда не знали какой эффект может дать смешение препаратов в воздухе, и этот гнусный подонок Савельев, провел эксперимент по смешению на нас! – Нотка ненависти оживила ее голос.

– Мои глаза стали видеть в темноте словном днем, и в этом новом свете дня я увидела их, своих коллег, от чего по мне тогда пробежала ледяная дрожь. Они стояли напротив меня, лежащей на этой проклятой каталке. Их осталось трое, они словно в наказание за содеянное превратились в бесполую груду мышц, на изуродованной голове. Виднелись едва заметные черты человеческого лица, грустные полные боли и страдания глаза смотрели на меня в ожидании прощения. Я ожидала от них расправы, но её не последовало. В моей голове появилась мысль, о том, что со мной произошло то же самое, но видно по каким-то причинам, мне удалось сохранить разум, и речь. – Она замолчала, успокаивая уставшие голосовые связки, и отдохнув, продолжила.

– Я начала анализировать ситуацию, стараясь не поддаваться эмоциям, чувствительность к окружающей температуре просто напросто отсутствовала, но все равно очень сильно хотелось есть. Мне пришлось скитаться по помещениям лаборатории в надежде найти хоть какую-то пищу. В одном из них я обнаружила несколько тел. В углу сжавшись в комок, лежал погибший, труп которого походил на раковую опухоль. Сомнений не было – это был Кравцов, только этот человек имел такое телосложение. Увидев эту картину, моя измученная душа, получила небольшую дозу успокоения. После осмотра помещений мне стало ясно, что из продуктов в наличии только лабораторные животные – она приостановила свою речь, пытаясь отдышаться и не разреветься от кошмарных воспоминаний.