Джеймс Уайт - Врач-убийца

«Вежливость, – подумал Лиорен, – это, конечно, своего рода смазка. С ее помощью уменьшается трение, но тратится время».

Несмотря на то, что Лиорен много раз видел Геллишомара и понимал, что гроалтерриец – настоящий великан, размеры операционного поля произвели на тарланина шоковое впечатление. Площадь кожного мышечного лоскута, снятого с целью обнажения поверхности черепа, превышала площадь любого из декоративных ковров, украшающих комнату Лиорена.

– Доктор Селдаль контролирует подкожное кровотечение путем тампонады капилляров, подвергшихся надсечению, – начал свой комментарий Конвей. – Капилляры у данного пациента внешне скорее напоминают магистральные кровеносные сосуды. Я в это время осуществляю вертикальное сверление черепной кости до менингеальной оболочки головного мозга. Сверло оборудовано визуальным датчиком, подсоединенным к главному монитору, на экране которого мы увидим момент, когда сверло достигнет поверхности оболочки... Достигло.

Сверло удалено и заменено скоростной пилой идентичной длины, – спустя несколько минут продолжил комментарий диагност. – Пила используется для расширения просверленного отверстия латерально с тем, чтобы в черепной коробке образовалось круглое отверстие нужного диаметра. Размеры полученного отверстия позволят после удаления костной пробки проникнуть в раневое отверстие и производить дальнейшие действия. Есть. Пробка удалена и будет помещена в холодильное устройство вплоть до ее возвращения на место. Как себя чувствует пациент?

– Эмоциональное излучение друга Геллишомара, – быстро отозвался Приликла, – указывает на ощущение либо незначительного дискомфорта, либо дискомфорт более значителен, однако пациент сдерживается. Кроме того, наличествуют ощущения волнения и неуверенности, типичные для создавшихся обстоятельств.

– Ответ с моей стороны, – возвестил Геллишомар, открыв ближайший к видеоэкрану глаз, – представляется ненужным.

– Сейчас – да, – согласился Конвей. – Но впоследствии мне понадобится помощь, которую никто, кроме вас, не обеспечит. Постарайтесь не волноваться, Геллишомар. Вы держитесь молодцом. Селдаль, прошу вас на борт.

Лиорену вдруг захотелось найти какие-нибудь слова, способные приободрить Геллишомара. Да, он уговорил О'Мару и Конвея, уговорил в конце концов и самого Геллишомара и тем не менее за все, что сейчас происходит, считал ответственным себя. Но тарланин не мог взять и вмешаться в переговоры хирургической бригады и не имел права открывать второй канал связи до тех пор, пока Геллишомар не позовет его по имени. Лиорену оставалось только сидеть смирно и молчать.

Костную пробку, по виду напоминавшую ровно срезанный пень громадного дерева, оттащили к холодильнику. Селдаля, три когтистые лапки которого связали для того, чтобы свести к минимуму площадь отбрасываемой им тени, подняли и усадили в ранец на спине Конвея. Непокрытыми остались только шея, голова и клюв хирурга-налладжимца. Точно такой же ранец с инструментами и пневматическим оборудованием висел на груди Конвея. Ноги диагноста связаны не были, зато были обуты в мягкие надувные сапоги. Конвей был облачен в мягчайшую одежду типа мягкого скафандра. Открытыми оставались только его руки и голова, которую, правда, покрывал прозрачный гладкий шлем, довольно-таки объемистый – в целях обеспечения адекватной освещенности и размещения переговорного устройства. Селдаль, верхняя часть тела которого от природы была острой, крепко прижался головой и клювом к шлему Конвея. На налладжимце были только защитные очки. Краешком клюва он сжимал трубку устройства воздухоподачи.

– В области операционного поля достигнута нулевая гравитация, – сообщил Конвей. – Вы готовы, Селдаль? Сейчас мы войдем в раневое отверстие.

Поддерживающий луч схватил их невесомые тела в свои нематериальные объятия, поднял и опустил головами вниз в узкую скважину. За ними в скважину пополз, извиваясь, словно разноцветная змея, толстый кабель, внутри которого лежали шланги подачи воздуха, а также шланги, предназначенные для отсоса и экстракции тканей. Кроме того, кабель предусматривал и возможность аварийной эвакуации хирургов. Фонарь в шлеме Конвея освещал гладкие серые стены органического колодца. На внешнем мониторе появилось увеличенное изображение.

– Мы находимся вблизи дна входной скважины, – сообщил Конвей, – на уровне внутренней поверхности черепной кости. Перед нами, по всей вероятности, гроалтеррийский эквивалент мембраны, защищающей менингеальную оболочку мозга. Мембрана реагирует при надавливании на нее рукой. Она прогибается. Это позволяет предположить, что под ней располагается слой жидкости, сразу же за которым лежит внешняя поверхность мозга. Точно определить расстояние до поверхности мозга затруднительно, поскольку и мембрана, и лежащая под ней жидкость не совсем прозрачны. Производим небольшой надрез в мембране. Странно.