Иван Безродный - Няня

— Здравствуйте, ребятки! Добро пожаловать на мою гостеприимную планету! То-то я вас заждался!

Мы ошарашено молчали. Этот странный допотопный робот, хозяин планеты, уже знал о нашем прибытии. Впрочем, ничего удивительного тут нет: он, очевидно, засек приближение нашего корабля по радару и наблюдал за нашей посадкой. Только чему он так радуется? Для чего нас ждал? Или это скрытая угроза?

— Отвечай, кто ты?! — угрожающе приказал Пряник.

— Ой, простите, ребятки! — воскликнул робот, закрывая объективы щупальцами. — Старый я, старый! Программа уже не та, процессор перегревается, памяти не хватает. Не удержался от радости, забыл представиться. Я Няня, Тот Самый Няня.

— Что значит «тот самый»? — спросил я.

Лампочки робота недоуменно мигнули, он неопределенно развел щупальцами и сказал:

— Не знаю, бесценные. Просто все меня так называют, — внезапно голос его стал плаксивым. — Позор на мою дырявую башню! Не могу объяснить — не знаю. Зовите меня просто Няней. Так меня звали и ваши соплеменники, что несколько лет назад были со мной здесь. Все это я для них построил. И они были здесь счастливы. Ах, как мне было приятно с ними! Жаль, что они так быстро улетели.

— Какие еще соплеменники? — недоверчиво спросил Пряник.

— Двое замечательных землян и их наставница. Они называли ее Мамочкой. Благородная особа чистейшей души, славных порывов и ангельского характера.

— Мамочка?! — в один голос переспросили мы.

— Это у нее-то ангельский характер? — удивленно прошептал док.

— Так вы ее знаете? — воскликнул Няня.

— Нет! — хором ответили мы.

— Жаль, — сник робот. — А я как раз хотел спросить, как она поживает, не собирается ли вернуться. Впрочем, я верю, что, где бы она сейчас не находилась, ей там хорошо. Иначе она непременно вернулась бы. Уж я-то знаю.

Я мысленно усмехнулся. Да уж, хорошо Мамочке там, в тюрьме. Ничего не скажешь.

— Зубы заговаривает, — прошипел Пряник и, целясь Няне в середину корпуса, рявкнул: — Что это за место и каковы твои функции? Есть тут кто кроме тебя? Отвечай!

— Что же вы, ребятки, такие грубые?! — захныкал Няня. — Разве можно так разговаривать со старшими?

— Может и нельзя, — неожиданно смягчился Пряник. — Только ты все равно отвечай… пожалуйста, а то негостеприимно получается.

— Что же вы, ребятки, такие нетерпеливые? Конечно же, я вам все расскажу. Это трастфумбер второй категории, переоборудованный для представителей, как вы себя называете, Солнечного Союза. Здесь производят плакунарную диклопонацию, перимедацию, а также сифоральную триумбацию в случае диухальной флокции. Можем и типатировать, клонально, разумеется, но, думаю, на пользу это вам не пойдет. Ну а я Няня, просто Няня.

— Здесь что, медицинский центр? — подозрительно спросил Пряник у дока. — Ты что-нибудь понял?

Тот удивленно пожал плечами.

— Впервые слышу о подобном… Может, новые технологии? Я давно уж не читал медицинские журналы… Говорил я Стиву, так нет…

— У, докторишка, — пробормотал Пряник. — Только и умеешь, что банки ставить!

— Почему это? — обиделся Клистир. — Я, между прочим, окончил Ваашский Университет, специализировался у самого Пикули, имел практику на Савое-I и…

Головорез отмахнулся.

— Кто здесь есть кроме тебя? — обратился он к роботу, с интересом прислушивающемуся к разговору.

— Я один, — заверил тот и печально развел манипуляторами. — А Мамочка улетела. Давно уже. Жалко! Любопытная особа была, доложу я вам, яхонтовые мои! Вы с ней, случайно, не знакомы?

— Нет! — завопили мы с доком.

— Уже спрашивал, — заметил я.

— Провалы в памяти, — жалобно пискнул Няня. — Это все от переживаний. Так жалко, что Мамочка улетела. Ну, это ничего, вы, ребятки, тоже хорошие, не хуже ее будете.

Как странно все это…

— А что в башне? — наседал Пряник.

— Пулутарий, естественно, — ответила Няня. — А разве не видно?

— Видно, видно, — мрачно усмехнулся Пряник и потихоньку стал отступать, подавая нам знаки.

— Хотите взглянуть?

— Да нет, уж лучше как-нибудь в следующий раз, — заторопился вдруг Клистир. — Дела, понимаете ли… Профессор, мы ведь с тобой срочную партию в трехмерные шахматы не доиграли, помнишь? — он заморгал мне обоими глазами, словно эпилептик.

— Ага, — сказал я, — не доиграли.

И чего они всполошились? Лично я не видел ничего тревожного в этой ситуации. Вот, помню, на Мамлеке-III…

— Ну, вы доиграйте, ребятки, и приходите, обязательно приходите, — сказала Няня. — Это очень важно. Для вас же. Думаю, все у нас получится, сапфиры моего сердца! Вы мне сразу приглянулись.