Джеймс Уайт - Скорая помощь

То же самое относится и еще к одной неопубликованной книге, «Окончательный диагноз», написанной как бы от лица пациента-землянина, направленного в Главный Госпиталь Сектора по поводу поистине загадочного заболевания. Поначалу пациента охватывает ксенофобия, поскольку с подросткового возраста он жил только на Земле, но затем он постепенно привыкает к ухаживающим за ним медикам-великанам. Вскоре он уже режется в картишки с инопланетянами – соседями по палате, сплетничает с медсестрами-инопланетянками, а потом летит на звездолете-неотложке вместе с бригадой медиков на ту колониальную планету, где родился. Там врачи узнают невероятную правду о том, что случилось с пациентом в детстве, и о том, что это означает для Главного Госпиталя Сектора.

На мой взгляд, книга номер десять – самая лучшая в сериале, но я в конце концов автор, так что – как я могу судить? Ну а десятая книга, да еще с таким названием, – чем не «круглое» окончание?

Итак, на сегодняшний день в сериале о Космическом Госпитале – один рассказ, девятнадцать повестей и шесть романов, а в них – около восьмисот тысяч слов. Мне бы хотелось и впредь писать об инопланетянах, об их удивительной физиологии, об их непостижимых мыслительных процессах, о проблемах связи и понимания, возникающих при общении с ними. Но тут у меня возникает одна проблема…

Стоит мне придумать такого героя, который всем инопланетянам инопланетянин, как он быстренько заболевает или получает травму при космической аварии и в конце концов становится пациентом Главного Госпиталя Двенадцатого Сектора Галактики.

Разведывательный корабль Корпуса Мониторов «Торранс» выполнял задание, которое было одновременно жутко важным и немыслимо скучным. Как всем прочим звездолетам той флотилии, к которой был приписан «Торранс», ему был отведен для разведки, можно сказать, крошечный участок Девятого Сектора Галактики – одно из многих трехмерных «белых пятен», которые все еще имелись на звездных картах Федерации. Задание состояло в том, чтобы определить типы и местоположение звезд в этом районе, а также число обращающихся вокруг них планет.

В связи с тем, что маленький корабль с экипажем из десяти человек не располагал мощностями для осуществления процедуры первого контакта, «Торрансу» было запрещено не только приземляться, но и близко подлетать к любой из обнаруженных планет. Планеты, на которых обитали существа, достигшие высокого уровня развития техники, полагалось определять анализом радиочастот и прочих видов излучения. Своим подчиненным майор Мэдден в самом начале экспедиции сказал, что заниматься они будут исключительно тем, что станут считать огоньки на небе – только и всего.

Но естественно, его величество Случай не заставил себя ждать…

– Говорит радарный отсек, сэр, – прозвучал голос из динамика на пульте управления капитанского мостика. – Объект на экране ближнего обзора. Расстояние – шесть миль, приближается медленно, столкновение не грозит.

– Наведите телескоп на эту штуковину, – распорядился капитан. – Посмотрим, что это такое.

– Будет сделано, сэр. Дисплей номер два.

Дисциплина на кораблях-разведчиках Корпуса Мониторов становилась строгой только тогда, когда того требовали обстоятельства. Как правило, во время выполнения заданий по картированию участков галактики таких обстоятельств не возникало. Вот и теперь переговоры капитана с радарным отсеком скорее напоминали дружеские дебаты, нежели разговор начальника с подчиненными.

– Это похоже на… на птицу, сэр. На птицу с расправленными крыльями.

– На общипанную птицу.

– Кто-нибудь подсчитал вероятность прохождения нашего курса в столь непосредственной близости от объекта в межзвездном пространстве?

– Думаю, это астероид или расплавленная масса, которая случайно застыла в такой форме.

– В двух световых годах от ближайшего солнца?

– Спокойнее, прошу вас, – вмешался капитан. – Сосредоточьтесь на данных анализатора и докладывайте.

Последовала короткая пауза, а затем:

– Приблизительный объем – одна треть от объема нашего корабля. Объект не отражает света, он неметаллический, неминеральный и…

– Не хватит ли «не»? – сухо осведомился капитан.

– Он органический, сэр, и…

– И?..

– И живой.

На несколько секунд капитан вместе с динамиком на мостике затаили дыхание. Затем Мэдден решительно проговорил: