Анатолий Агарков - Пещера Титичных гор

А проникнуть в тайну исчезнувшего сундука можно было двумя путями. Один долгий и кропотливый – сесть на хвост слепой провидице Феодоре и следить за ней: наверняка без её участия, драгоценности с места не сдвинулись бы. Другой путь – снова вернуться в то время, когда сокровища ещё оставались в телеге, а Поликарп во второй раз отправился к пещере Титичных гор.

И ещё загадка: почему Лозовский молчит – не спрашивает меня, где был и что видел, сам не рассказывает? Здесь-то какая тайна? Его поведение сейчас мне кажется странным…

Перед рассветом таки заснул у костра.

Когда мы устроились завтракать, Алексей Петрович неожиданно предложил:

– Давай так, Анатолий Егорович, условимся – ты меня ни о чем не расспрашивай, что происходит со мной в прошлом мире, а я не буду тебя.

– Почему? – изумился я.

– Долго объяснять… Существует такое правило… Скорее, закон подлости – стоит только похвастаться, и все получится с точностью наоборот. У меня вроде бы кажется что-то намечается, и чтобы не спугнуть удачу – ни слова об этом. Договорились?

Интересно, что у него может намечаться в палеогеновом периоде развития Земли?

– По рукам! – я подал ему ладонь. – О бабах ни слова!

– Намек ясен! – улыбнулся Лозовский. – Ты меня видишь насквозь. И ещё на три метра под землю.

– Под землей-то, профессор, мне как раз тебя не найти. Лучше скажи, где малахит раздобыл? – не из дома же притащил. Надеюсь, эта тема не под запретом?

– А здесь и нашел. Даже ногу порезал острым углом, когда перемет ставил. Как тут было не найти?

– Хочешь сказать, что дно Коелги усыпано драгоценными камнями?

– И полудрагоценными тоже.

– А не заболеть ли мне золотой лихорадкой?

– Но как же грибы? Или обещанного три года ждут?

– Ну, пока продукты есть, чего зря ноги бить. Ты лучше, Алексей Петрович, расскажи что-нибудь из удивительного прошлого твоей жизни. Надеюсь, и эта тема не под запретом?

– А что тебя интересует?

– Вот ты говорил, следы инопланетян на Урале искал, снежного человека… А летающую тарелку видел? Скажи, как специалист – они существуют на самом деле или это плод фантазии?

– Не знаю, не видел…

– Ну, а снежные люди?

– Они в горах где-то живут.

– И что, видел?

– Следы на снегу. Дома есть фотографии.

– Потом пришлёшь по интернету?

– Если спишемся.

Лозовский замолчал, и в эту короткую паузу я уловил в его глазах тень какой-то давней мечты, ставшей сейчас уже просто воспоминанием и тоской.

– Смотри-ка, погода портится…

Погода и в самом деле портилась. С востока потянулись низкие холодно-серые тучи, чем-то напоминающие ледник с картинки. Ветер зашумел листвой и хвоей. Примерно через час небо окончательно заволокло и пошел нудный, мелкий, нескончаемый дождь. Мы, расстроенные, забились в палатку, в которой в такие минуты бывает особенно уютно, сухо и чисто. Лежали, переговариваясь, слушая шелест капель по авизенту.

Дождь действовал усыпляющее. И самое время было собрать воедино все, что видано и слыхано в путешествиях во времени, и выстроить логическую схему действий на будущее проникновение в восемнадцатый век. Иначе можно было нечаянно сделать какую-нибудь глупость и утратить след сокровищ навсегда. Что с ними могут сделать староверы-раскольники? Чтобы двигаться дальше, необходимо было срочно найти ответ на этот вопрос.

Но что-то не ломалась голова моя, как я её не уговаривал – вот не хотела анализировать события, и всё тут.

Повинуюсь року – успокоил себя такой мыслью и отдался во власть дремы.

Ночью ветер переменился. В разрывах облаков появились звезды. Дождь практически иссяк.

Десять дней после этого дождя грозы не было в наших краях. Парило-парило… и всякий раз чудилось – ну, быть скоро блистанию молний. Увы. А зарницы-то как полыхали ночами – из края в край, со всех сторон. Только наши Титичные горы грозы эти обходили обочиной.

Житьё стало унылым и голодным. Хотя я трижды за эти дни ходил в Подгорный (Охотник) за свежим хлебом.

И не выдержал.

– Скучно с тобой, профессор, становится. Раньше ты разговорчивей был, а сейчас молчишь и молчишь. Это что – характер или есть другие причины?

– Другие, – подтвердил Лозовский. – Есть несколько способов показать окружающим, что ты очень умный. Первый – глубокомысленно молчать. Второй – говорить по делу. Третий – говорить по уму.

– А у меня не проходит ощущение, что за нами кто-то подглядывает. У тебя нет такого?

– Да пусть подглядывают, – отмахнулся Алексей Петрович.