Нелл Уайт-Смит - Всё о жизни чайных дракончиков

Сложив лапы, я то и дело возвращался к ним взглядом, раздумывая о том, в какой облачиться первым.

Моя собеседница не одобряла всего этого и гордо стояла на голой столешнице, несмотря на то что чай для нее уже подали, а расторопная и ладная хозяюшка «Об алом и аромате» принесла одну из специальных бульоток для дракончиков, какие используются, когда они заказывают чай себе. Ну а что до меня – я с затаенным торжеством наслаждался ее скрытой злостью, поскольку эта злость делала ее для меня настоящей, делала ее для меня больше дракончиком.

Она могла бы погрузиться в приятную ароматную жидкость, понежить шкуру в чудесных восходящих волнах тающей терпкой карамели, а ведь ту специально заказывали у небольшой частной лавочки «Сладкие пальчики», закладывавшей патоку не меньше чем на десять лет. Но нет.

Пока она находилась напротив, я спокойно мог разглядывать ее механику. Кроме гребня, замененного уже в Золотых Кронах, я заметил, что ей реставрировали шейные пластины, заменив на более подвижные, и тоже здесь: мне предлагали сделать такую пластику по сервисному договору, но я отказался, дождавшись следующего поколения обновлений и взяв вариант из лучшего металла. Вообще, модификация, выбранная этой драконицей, оказалась крайне неудачной, и согласиться на нее дракончик мог только в единственном случае – его собственная механика слишком сносилась, и менять пришлось, не разбираясь в качестве.

– Вы должны помочь Кейрре, – наконец процедила она, – и начать следует прямо сейчас.

Когда драконица произнесла имя девушки, у меня перед глазами встали сразу два противоречивых ее образа: дурнушки на тренажерах лечебной физкультуры и дремлющей в чае повелительницы стихии. Оба они, вспыхнув сперва отчетливо, через долю секунды сплелись в нечто усредненно-неразличимое, и я вернулся мыслями к себе.

– Почему я должен ей помочь? – мягко осведомился я. – Заметьте: я не отказал вам сейчас, хотя следовало бы, а лишь спросил о причинах, по которым, по вашему мнению, я должен помочь незнакомой мне девушке. Я понятия не имею об ее обстоятельствах: кто она, чем больна, почему спит в пустой маслянистой ликре и чего хочет от жизни. Пока единственное, что мне достаточно понятно, – ваша хозяйка умело таскает моего хозяина за широко развешенные уши. И нам бы с вами, как взрослым состоявшимся личностям, поговорить напрямую. К чему я и предлагаю немедленно приступить.

– Кейрра неизлечимо больна. Родовая травма. Полгода назад ей сделали операцию, которая при большом везении поможет ей перебраться из коляски на костыли. Но все равно она никогда не сможет нормально ходить, и со временем ее спина будет становиться все хуже. К концу жизни она превратится в сложенную пополам старуху, испытывающую боль каждую секунду…

– Госпожа, давайте вернемся на одну реплику назад, – вежливо остановил я речь драконицы, – к тому месту, где я говорил, что мы с вами взрослые, все понимающие големы.

– Вы понимаете, что я честна, – холодно процедила моя визави.

– Я понимаю, что Кейрра даже не доживет до старости.

Проглотив мою реплику, драконица отвернулась на секунду, обдумывая ответ. Я обидел ее, я видел это, но я к этому моменту совершенно уверился в том, что иначе не мог поступить. Непонятные мне, но важные причины поступков тех, кто окружал моего хозяина, сейчас сплетались в странном и сложном клубке, и если я не хотел, чтобы одна из его ниточек обвернулась вокруг шеи Дейрана удавкой (я почему-то, возможно из прихоти, этого не хотел), мне следовало начинать распутывать узлы, помогая себе зубами.

– Кейрра способна насыщать чай с помощью механики своих волос, – начала с другого бока драконица.

Я спорить с этим не стал, отметив:

– Но все же Кейрра явно великовата для чашки.

– Нет.

– Нет? – уточнил я, прокрутив в воображении живописную картину, предложенную драконицей, и заключил: – Знаете, когда кто-то, особенно еле ковыляющий инвалид, держит в твоей кружке кусок своей прически, то это не слишком приятное чаепитие.

Она вытерпела и это, не дрогнув ни единым механизмом, и, глядя мне прямо в глаза, припечатала:

– Нет, если речь идет о чаепитии големов Паровых Долин.

– Оу, – сказал я.

В этот момент мастер закончил с моей чисткой, быстро обсудил со мной комбинезончики, облачил в выбранный мной (темно-изумрудный с желто-золотой строчкой и ручной росписью в тон ткани, легко стирающийся), а остальные упаковал мне с собой.

Я грустно вздохнул, поняв, что теперь не смогу погрузиться в чай, и тихо пригласил туда свою гостью: