Сергей Орст - Иллэя

Солнце тихонько выползало из-за горизонта, наполняя долину уже не зелёным, а радостным жёлто-оранжевым светом. Задул лёгкий ветерок, несущий со стороны солнца нежное тепло и волнующие запахи проснувшейся природы.

Эея вернулась к дому и зашла за него, пройдя по тропинке. За домом на противоположной реке стороне простирались поля, находящиеся пока в тени от высокого дома её родителей с тремя пристройками без труб-крючков. Рядом со стеной дома в утренней тени было нечто вроде неоконченной скульптуры. Эта скульптура из белоснежного матового материала находилась посредине небольшой площадки с таким же бежевым покрытием, что и тропинки вокруг дома. По краям этой площадки стояли три кресла, из такого же как дом материала. Белая, ещё явно не готовая полускульптура выгодно контрастировала с палисадником. Будущий замысел художника был налицо.

Эея подошла к этой полускульптуре, которая была по пояс девушке. Она опустилась на колени и стала руками подробно ощупывать по кругу статую с самого низа, постепенно поднимаясь вверх. Её пальцы словно осматривали каждый изгиб, каждую впадинку и бугорок изваяния. Глаза девушки были закрыты и, дойдя до конца скульптуры, она поднялась с колен. Не отрывая рук, она продолжила ощупывать уже в воздухе воображаемую скульптуру и дошла до самого верха будущего творения. Эея принялась проглаживать руками сверху вниз. Пальцы девушки скользили от воображаемой верхней формы скульптуры до существующей нижней. Она достаточно долго то поглаживала, то снова на коленях ощупывала нижнюю часть.

Наконец, она опустилась на колени и положила ладони с обеих сторон нижней готовой части скульптуры. Обе ладони её рук примерно наполовину выходили из-за белоснежной грани изваяния. Глаза её всё также были закрыты, и она медленно подняла лицо прямо в небо. Грудь её набрала побольше воздуха, и девушка замерла, словно сама была статуей. И тут то пространство изваяния, которое находилось между ладонями, выступающими из-за нижнего края, начало медленно заполняться белым матовым материалом. Как будто кто-то наливал в невидимую форму белый раствор, который сразу застывал. Эея продолжала стоять с закрытыми глазами, не дыша всё время, пока скульптура наращивалась сама собой. Вот уже большие пальцы её рук почувствовали слегка шершавый материал, и наращивание скульптуры прекратилось. Девушка отпустила руки, открыла глаза, резко и часто задышала. Потом она поднялась с колен, с небольшим трудом отошла к одному креслу у края площадки и села в него. Её лицо было усталым, словно она долго и тяжело работала. Грудь резко вздымалась, а рот был открыт, хватая воздух большими порциями. Постепенно она отдышалась и поднялась, обойдя вокруг своё творение и погладив новое наращенное место руками. На лице Эеи отразилась радостная улыбка удовлетворения собственной работой.

Она обошла дом и вышла в свет уже полностью вышедшего из-за горизонта солнечного диска.

– Отец, я уже иду, надеюсь, ты меня ещё ждёшь, – не размыкая губ, обратилась она к отцу и направилась к входной двери в дом.

– Конечно, Эея, жду, – отозвался её отец, – ты закончила со скульптурой на сегодня?

– Да, папа, – её взгляд уже смотрел на отца, который сидел на нижнем ярусе дома за столом и ждал свою дочь к завтраку.

Эо́р был крепкий красивый мужчина средних лет, вырастивший двух прекрасных дочерей, имевший двух внуков от старшей дочери, но потерявший свою любимую жену чуть больше половины Нового Рождения Близнецов тому назад. Это была трагическая нелепая случайность, от которой он никак не мог оправиться. Только его младшая дочь Эея, продолжавшая жить с ним в одном доме, заботилась о нём и старалась не дать отцу затосковать. Это свойство своей дочери удивляло его, ведь она сама потеряла мать, и это ему впору было утешать её и окружать большей заботой. Старшая дочь Э́йни также заботилась об отце, но у неё самой был муж и двое мальчишек, поэтому её забота была эпизодической.

В тот злополучный день Эор со своей женой То́и уехал в соседнюю долину к старому И́ргу на повозке, запряжённой двумя крунчами. Дорога к Иргу занимала меньше четверти дня через лес, который рос между долинами. Эор и Тои намеревались заночевать у старика, чтобы утром двинуться в обратный путь. Был самый разгар дня. Супруги преодолели уже примерно треть пути через живописный лес в тени тёмно-бордовых деревьев. Впереди за поворотом дороги показалась полянка, залитая полуденным солнцем. Эор остановил крунчей и спрыгнул с повозки. Он намеревался чуть размяться и заодно принести своей любимой Тои немного цветов с той полянки. Ничего не объяснив, он послал жене воздушный поцелуй, сказал, что сейчас вернётся и быстро побежал вперёд к полянке. Выйдя на середину поляны, он стал срывать цветы один другого краше. Повозка осталась вне его зрения за поворотом дороги, скрытая толстыми стволами деревьев.