Мари Лоуренс - Место первых

Милена пошла на шум проснувшихся детей и приветливо пожелала им «Доброго утра!» Дети в ответ молчали, но охотно полакомились приготовленным Миленой завтраком на уцелевшей кухне.

В полдень в дверь постучали, и Милена увидела на пороге обеспокоенную пышнотелую кухарку, пришедшую справиться о судьбе детей этой семьи, в которой она уже давно работала прислугой.

Милена оставила детей под ее присмотром, обещав вечером вернуться обратно в этот дом – Милена почувствовала свою ответственность перед этими осиротевшими детьми. Ведь они были детьми детей ее части Души, Апатии!

«Вечно мне приходится воспитывать не своих детей! – подумала про себя Милена, но очень тепло обняла и поцеловала всех четверых малышей, кивнула кухарке и вышла на залитую солнцем улицу Ксандрии.

Город приходил в себя после прошедшего разрушительного землетрясения. Толчков земли больше не было, но люди еще были в напряжении ожидания продолжения. Лица были насупленные и погруженные в тревожные мысли. Все куда-то спешили по своим делам, кто-то разбирал завалы домов, кто-то тушил остатки возгораний, но в большинстве своем город все-таки остался цел и невредим – пострадали только большие постройки, принадлежавшие городским властям и правителям. Центральный дворец и большая городская библиотека были разрушены обрушениями и пожарами. На месте бывшего маяка в бухте уже ничего не было – он весь обрушился, и обломки ушли под воду. Люди на набережной тихонько молились и просили Высшие силы такого больше не повторять.

Повсюду сновали отряды городской охраны и следили за тем, чтобы городские постройки не разворовывались зеваками. Вокруг полуразрушенной библиотеки стоял отряд вооруженных пиками воинов в блестящих на солнце шлемах. У входа стояла делегация от правителя Ксандрии и что-то активно обсуждала с начальником гвардии.

Милена, не долго думая, направилась прямо к ним.

– Здравствуйте! – начала разговор Милена, обращаясь прямо к правителю города, которого она узнала по его дорогому облачению, по царской осанке и по приказному тону, с которым он обращался ко всем присутствующим. Правитель обернулся на Милену, но сказал своему охраннику, а не ей самой:

– Кто такая? Почему смеет обращаться ко мне? Что это за странница такая? Она выглядит, как древняя жительница Ксандрии! – все рассмеялись, обратив внимание, что Милена действительно выглядела, как древняя обитательница этого города в IV-ом веке нашей эры. «Неужели я заняла место ученой Апатии?!» – мгновенно подумалось ей, и она решила почтенно поклониться надменному правителю:

– Простите меня, пожалуйста! Я – актриса! Мы играем пьесу IV-го века нашей эры! Мы как раз репетировали во время землетрясения вчера, и мне одной удалось спастись из обрушившейся библиотеки! – правитель смягчился и взглянул на Милену. Милена тут же почувствовала в его взгляде какую-то мимолетную тоску и удивление одновременно! «Неужели?!» – пронеслось у нее в голове. Правитель тут же принял обычный неприступный вид и спрятал свое смятение при виде Милены глубоко внутрь своей души.

– Хорошо, если вы – актриса из храмовой библиотеки, я дам вам приют в моем дворце! Вас прилично оденут и накормят! Проводите даму! – приказал он своим охранникам и отвернулся. Милена поняла, что разговор с ним закончен, но не навсегда – пролетевшая между ними секундная душевная близость связала их невидимой нитью сопричастности бытия. Милена уже не сомневалась – этот мужчина ей не чужой!

Милена поклонилась уже спине правителя и покорно пошла с охранниками во дворец, вернее, в то его крыло, которое осталось нетронутым во время землетрясения.

Во дворце Милену действительно прилично одели по меркам того времени в длинные шелковые платья до пола, надели ей на голову тонкую вуаль, прячущую ее волосы, и диадему, дали мягкие кожаные туфли, и в таком уже, «приличном» виде, пригласили отобедать в столовой царя с его семьей. Самого правителя не было видно. Милена с удовольствием насладилась невинной беседой во время трапезы, ограничившись дежурными фразами по поводу того, что «какое счастье, что вся семья правителя уцелела, и как жаль, что был разрушен до основания маяк и старая библиотека!» Милена не стала впадать в пространные размышления о смысле всего происходящего, прекрасно понимая, что понимание этих великих «тектонических сдвигов» находится вне сознания ее гостеприимных хозяек.

Поскольку Милена перевоплотилась, судя по всему, в жительницу Ксандрии IV-го века нашей эры, то ее истинную никто здесь в городе не мог узнать. Да и вряд ли кто-то ее вообще там знал! Она же жила за Средним морем, в королевстве Лютоции! И никогда в Ксандрии не бывала! Зато бывала она на восточном берегу Среднего моря! В одном древнем городе Рулеме! По делам своего рыцарского братства они частенько организовывали там тайные собрания членов своего общества, съезжавшихся из всех близлежащих и далеких царств и королевств! Там-то они и «мирили» запад с востоком! «Но что и где пошло в ее эпоху не так, за что она поплатилась жизнью?» – это Милене предстояло в своем мире выяснить и понять, как ей освободиться от этого вечного, изнуряющего сознание и душу «страха преследования»! Она надеялась получить какие-то ответы от самого правителя города Ксандрии, с которым она ждала с таким трепетом и нетерпением следующей встречи!