Константин Денисов - Регенерат

– Я решил подписать, – сразу сказал Женя, чтобы переключиться с неловкого момента с пролитым чаем.

– Естественно! – кивнул Максим, – я и не сомневался. Предложение, мягко говоря, уникальное, глупо уйти прямо сейчас, даже не узнав детали.

Максим взял со стола какую-то папку и ручку, после чего подошёл к Жене. Тот взял протянутую ему папку, положил сверху листок, который до этого лежал у него на коленях, размашисто подмахнул и протянул обратно всё вместе.

– Вот и хорошо! – сказал Максим, – теперь мы можем говорить совершенно открыто, не подбирая слова. А то, признаюсь, мне до этого приходилось это делать, и я немного сболтнул лишнего. Совсем чуть-чуть, но вышел за рамки информации доступной к оглашению. На словах обращу ваше внимание, что эта расписка вовсе не формальность и вам придётся соблюдать изложенные в ней условия. Это важно.

– Я понимаю, – кивнул Женя и отхлебнул чай, – ни на секунду не сомневался в серьёзности происходящего. «Заслон», это вообще звучит очень серьёзно.

– Надеюсь, что после нашего разговора мы подпишем совсем другой документ, – сказал Максим и отхлебнул в свою очередь из термокружки.

– А что, есть шанс, что не подпишем? – осторожно спросил Женя.

– Конечно! Если бы всё было так просто и радостно, то нам было бы ни к чему соблюдать секретность и платить большие деньги участникам. Вы же знаете, что помимо прочего, на этом можно хорошо заработать? Вам доводили эту информацию? – спросил Максим.

– Очень сумбурно и в общих чертах. Главное было, это медицинский аспект, – Женя похлопала себя по бёдрам, рядом с тем местом, где заканчивались ноги.

– Понимаю! Это и не удивительно. Никакие деньги не сравнятся с восполнением утраченного здоровья, – сказал Максим, – тем не менее, деньги тоже будут. И не маленькие.

– Может быть, тогда расскажете мне подробно, в чём суть дела? Чтобы наш разговор был предметным, – сказал Женя и выжидательно скрестил руки на груди. Было ещё рефлекторное побуждение закинуть ногу на ногу, но он понимал, что в его положении этого лучше не делать.

Да, это была закрытая поза, как говорят психологи, но ему хотелось закрыться, чтобы выслушать предложение изнутри своей защиты. Не включаться в него сразу, не впадать в эйфорию, если ему всё покажется великолепным, а наоборот, постараться найти подводные камни.

– Хорошо, слушайте! Думаю, драматическая пауза и так слишком затянулась, – сказал Максим и подошёл к окну. Постоял, глядя в него, потом резко повернулся и сказал, – как бы пафосно это ни прозвучало, но вам выпала честь стать частью великого прорыва в истории человечества! Это перевернёт медицину, она больше никогда не будет такой, какой мы её знаем. Да что уж там, этот мир никогда не будет прежним! И это не теория, не опыты с непредсказуемым результатом, это свершившийся факт! Возможно то, что я говорю, выглядит слишком напыщенным, но я просто не могу себя остановить. Это действительно величайший прорыв, и я счастлив, что нахожусь здесь, среди людей, которые его совершили, – он встал на фоне окна, раскинул руки в стороны и сказал, – мы добились регенерации человеческих органов!

Повисла пауза. Похоже, Максим ждал, что Женя как-то отреагирует и ему стало от этого неловко. Не выдержав, он всё же осторожно сказал:

– Любых?

– Вообще любых! – сказал Максим и опустил, наконец, руки, – не могу держать себя в руках, когда говорю об этом, – он подошёл к столу и отхлебнул из своей термокружки, – понимаю, что выгляжу как идиот, но распирает просто. Органы, части тела, всё что угодно. Мы научились запускать процесс регенерации.

– И в моём случае?… – неуверенно начал Женя.

– В вашем случае, ваши ноги отрастут вновь. Не по волшебству, не за пять минут, но да, отрастут. Это уже существующая технология, – гордо сказал Максим.

– И так можно помочь любому? – спросил Женя.

– Почти. Есть, конечно, исключения. Если есть врождённый дефект, то регенерация повторит этот дефект. Если ноги не было при рождении, какой-нибудь сбой в геноме, то тут наша технология бессильна. Мы не занимаемся редактированием генома, это совершенно другая область науки. Мы запускаем механизмы, которые заставляют организм самостоятельно восстановить утраченные или повреждённые части. Здорово, правда? – сказал Максим.

Женя поймал себя на мысли, что руки у него давно не скрещены на груди, что он вцепился в подлокотники так, что костяшки побелели, наклонился вперёд и ловит каждое слово с приоткрытым ртом. Он постарался взять себя в руки. Нельзя впадать в эйфорию. Если бы всё было так просто, то зачем нужен именно он, да ещё в самой компании занимающейся исследованиями, а не в районной поликлинике. Перемену его настроения уловил Максим.