Александр Зорич - Красные звезды

Тщетно!

Черный корабль распахнул створки оружейного отсека.

Вниз протянулись огненные нити.

К чести своей, я сразу распознал по звуку многоствольную авиапушку. Ее карбид-вольфрамовые снаряды вполне успешно раскокали скафандр пришельца. С пандуса рухнула вниз на закопченный обломок бетонной стены скрюченная, изломанная фигура.

Тарелка отбросила все пять пандусов, как ящерица хвосты. Не дожидаясь, когда закроются лацпорты «воздухозаборников», инопланетный корабль попробовал набрать скорость и выскользнуть из-под приближающегося черного ромба.

Но не тут-то было! Черный ромб выбросил блестящий бур и буквально пришпилил тарелку к земле. А четыре выдвинувшиеся из углов ромба захвата довершили охоту, не оставив добыче ни одного шанса ускользнуть.

– Ты посмотри, что творят! Как они его легко и просто! – ахнул Костя.

Но и инопланетяне были не лыком шиты.

Недозакрытые лацпорты-»воздухозаборники» вдруг разрослись вширь и образовали один огромный отвор, занявший треть всей длины окружности тарелки. Из него вынырнул летун поменьше.

Его геометрию я оценить не взялся бы. Но стартовал он с огоньком – в дыму и синем пламени. Эта спасательная капсула – или как еще сказать? – пронеслась прямо у нас над головами и скрылась в низких тучах.

Уж не знаю почему, но черный ромб не бросился в преследование. Даже не стал стрелять вдогонку.

Может, решил, что синица в руках лучше спасательной капсулы? А может, невидимые пилоты черного ромба остолбенели от неожиданности?

Лично я – остолбенел.

И только громкий, истошный визг девушки Лизы вернул меня к реальности.

– С профессором получилось, конечно, не очень… И с Навлоевым тоже… Но хоть кого-то спасли, – грустно сказал Костя, кивая в сторону визга.

– Пиши, спасли двоих… Считая эмбриона.

Почему-то я думал, что на этой минорно-мажорной ноте для нас всё и кончится. Черный ромб с красными звездами сейчас заложит вираж, скроется в облаках – и поминай как звали. Мы же выйдем к своим, обнимемся с нашим братом-спасателем и профессионально позабудем обо всем, что видели…

Ан нет.

Черный ромб никуда не делся. Жужжа турбинами, он продолжал висеть над останками корпуса «Т» завораживающим свидетельством отечественной военно-космической мощи.

И, дальше – больше, он высадил десант!

Стеклянный многогранник, который я принимал за кабину пилота, вдруг оторвался от черного корпуса и полетел вниз. При этом, падая, он будто бы разматывал за собой трубу из прозрачной материи.

Я понимаю, что «разматывал трубу» звучит диковато. Но какими еще словами описывать причудливое действие неведомых технологий, я не знаю… Короче говоря: когда многогранник коснулся бетонного крошева, мы с Тополем увидели, что от летающего ромба к земле теперь тянется стекловидный столб толщиной в шахту лифта.

По столбу скользнули вниз несколько субъектов гуманоидной внешности.

– Это точно наши? – спросил меня Костя дрогнувшим голосом.

– Не уверен.

Однако ближайшее рассмотрение показало, что пришельцы, появившиеся из прозрачной «шахты лифта» – не просто гуманоиды, но именно люди. В пользу этого свидетельствовали и дизайн скафандров, и кинематика их движений.

Ну а автоматы АК-12, которые сжимали в руках двое из них, однозначно указывали: перед нами русские.

Правда, два других бойца были вооружены точно киногерои 1950-х – некими футуристическими орудиями убийства, которые я бы описал как помесь перфоратора с кухонным миксером.

Пятый же – похоже, командир, уж больно походка пружинистая и движения резкие, – нес прибор, напоминающий сталкерский детектор аномалий.

Сделав несколько шагов к нам, он приказал:

– Стоять! Не двигаться!

– Вы бы хоть представились, – поморщился я. – Мы все-таки при исполнении, причем в очаге пожара шестой категории.

Командир десантников внял моим словам. Хотя и неохотно – его лицо было кислым, как суточные щи.

– Меня зовут Егор Ловчев. Я обязан провести проверку. Прошу вас поднять стекла ваших шлемов.

– Проверку чего? – не понял Костя.

– Поднимите стекло вашего шлема и хватит вопросов, – настаивал Ловчев. Но затем все-таки снизошел и добавил:

– Радиация в норме, состав атмосферы тоже. Можете разгерметизироваться.

При этом сам-то он не спешил поднимать толстенное бронестекло своего шлема! Разве что еще в начале разговора Ловчев переключил режим поляризации стекла, благодаря чему вместо золотисто-белой мути мы могли видеть его сверлящий взгляд и упрямые складки на лбу.