Лисса Мун - Прозрение

Ногой подцепила дверь, замахнулась что было мочи в надежде огреть незваного гостя по хребтине. Но эффекта неожиданности не получилось. Визитер швырнул гаджет на стол и ловко перехватил импровизированную дубинку.

– Издеваешься? – Сухов разъяренно сверкнул глазами. – Какого лешего ты вытворяешь? Неужели тяга сломалась, и ты нанюхалась испарений?

– Лампа, – промямлила я сбивчиво, он застал меня врасплох. – Сломалась лампа.

– Включи уже свет, – как всегда недовольный повелительный тон.

– И что ты тут делал?

– Я соскучился.

– Ты фотографировал мои записи.

– Правда? – он приподнял брови в притворном удивлении, что я заметила даже в темноте. – А если так?

Сухов по-кошачьи приблизился и потерся носом о мою щеку. Крепкая горячая рука скользнула на поясницу и собралась спуститься ниже. Губы обожгли нежную кожу на шее.

– Прекрати, Ник, – я попыталась отступить на шаг, но он удержал. – Я серьезно!

– Я тоже очень серьезен, – мурлыкнул он, притискивая к мощному телу. – Ирена Игоревна, называйте меня просто – Никита Сергеевич.

Фривольно лизнув мочку моего уха, он принялся стаскивать с меня же мохеровый свитер. И если обычно ему быстро удавалось отвлечь меня от работы, то на этот раз на подкорке мигал сигнал тревоги, требующий действовать строго по инструкции.

– Итак, Никита Сергеевич, кому ты собирался передать те фото? – холодный тон получился более жалким, чем я рассчитывала, но Сухов отстранился.

– Заказчик требует ускориться, Ирена Игоревна, – опасно прошипел он.

– И на кой ему формулы? – я искренне недоумевала, но догадка прострелила молнией. – Конкуренты? Мои наработки передадут в другую лабораторию?

Ноги неприятно подкосились. Я схватила небрежно брошенную лампу и кинулась к чашкам Петри. В единственный подсвеченный угол, где сосредоточился смысл моей жизни и карьеры.

– Ты же знаешь, – Сухов тоже оказался в пятне света. – Разработка полностью твоя. И я всегда на твоей стороне. Но вакцина нужна была еще вчера. Я передам заказчику парочку новых образцов.

– Мне иногда кажется, что ты не понимаешь, с чем мы имеем дело.

– Нет, Ира, это ты иногда не понимаешь, куда попала. И с чем, а тем более с кем имеешь дело. Все немножко серьезнее, чем простой научный интерес. Речь идет о выживании человечества. И о развитии общества. И наш заказчик тоже очень серьезный. Мы не можем его расстраивать, – он погладил меня по голове. – Ты и твоя работа нужны этому миру. Ты нужна здесь. А мне нужны пробирки с образцами. Поэтому, перестань выпендриваться и давай их сюда, – он замолчал и протянул огромную лапищу, но я колебалась, как электрон в суперпозиции. – За пределами лаборатории ты никто. Такая же как все – жертва обстоятельств. Дай мне образцы, Ира.

Сухов частенько указывал мне место. А я понимала, что по большей части он прав. Там, снаружи, у меня не было ничего – ни друзей, ни личной жизни. Тут я ведущий специалист. Тут я нужна людям. Тут я со всеми, хоть и одна. Тут у меня есть Ник. Да, порой грубый и беспринципный, но он всегда защищал меня, пока я с ним. И я боялась, что в какой-то момент что-то может измениться. А в последнее время все чаще чувствовала себя котом Шредингера, ведь одновременно являлась и кем-то важным и совсем никем. Главное – не открывать коробку.

– Вакцина недоделана, – предупредила еще раз, протягивая три пробирки с голубыми крышечками. – Ты видишь, чем я занимаюсь? Они просили самоподобие молекул вещества. Чтобы не понадобилась ревакцинация, – указала на плантацию чашек Петри под лампами, колониям круглосуточно требовался ультрафиолет для катализа.

– Начнем с тем, что есть, – Сухов оценил содержимое на просвет, будто мог таким образом что-либо разобрать. – Главное, чтобы маркеры четко распознавали отделы мозга.

– На эту тему уже был отчет. Все работает. Каждый отдел и участок заполняется необходимыми молекулами.

– И этого достаточно для начала следующей ступени проекта. Остальное доделаешь в процессе. Предоставлю образцы заказчику и будем запускать в серию.

– Следующий этап – расширенные клинические испытания, – нудно процитировала инструкцию.

– Именно, – сощурился Сухов. – И желающих будет масса. Ты гений своего дела – вакцина безопасна. А умирать от очередного вируса никому не хочется.

Я слабо улыбнулась. Скорее всего, он и тут прав. А я вцепилась в свое детище, пытаясь в одночасье довести его до совершенства, но забыла, что там снаружи живые люди ждали спасения. Боялись, надеялись на нашу лабораторию. Все или ничего – этому учили меня родители – «не показывай миру недоношенного ребенка, доведи до ума».