Ибратжон Алиев - Конструктор миров - Смысл творения. Том 5

Вид с огромной высоты просто прекрасен

Его красивый наряд очень даже шёл ему, а его кожа, которая должна быть чешуйчатой и грубой, была приятной и мягкой, с рядом мягких чешуек по поверхности. Кажется, дракончик был ещё мал, не смотря на свой возраст и эти чешуйки не успели окрепнуть, но от этого он казался ещё более добродушным. Сзади красовались его крылья в собранном виде.

Ни на кончиках его крыльев, ни на руках или ногах не было острых когтей, как могли бы подумать люди. Кончики крыльев были просто сглажены, а на руках было что-то отдалённо напоминающее человеческие подстриженные ногти. Через зелёные перепонки крыльев немного проходил свет, становясь более желтоватым, поэтому создавалось впечатление, словно сзади дракончика были лучи такого тёплого и знакомого господину профессору Солнца.

Табалуга был одет довольно красиво. На нём был белая рубашка, а на плечи была накинутая светло-синяя мантия, с золотой цепочкой, по кайме мантии проходил ряд небольших алмазов. Вид также дополняли чёрные брюки с такими же красивыми чёрными заострёнными туфлями, подобные тем, которые любит носить отец существа. Подошедшим оказался сын самого господина Абдуллаха – Табалуга, правитель Зелёной страны и один из принцев «Семурга».

– Приветствую вас, Вадим Александрович – своим приятным юношеским голосом, поприветствовал учёного дракон и протянув руку.

– Здравствуйте, Табалуга – резко обернувшись и пожав протянутую руку в ответ, проговорил профессор.

– Как вы отдохнули? Я надеюсь, наше путешествие вас полностью удовлетворяет?

– Спасибо, Табалуга, отдохнул я превосходно – иначе никак нельзя в этом прекрасном мире. Говоря же о том, доволен ли я, то более чем. Сами же вы как отдохнули?

– Благодарю, я отлично провёл время с младшими братьями – простодушно ответил дракон своему собеседнику.

– Кажется это вам более чем нравится.

– Разумеется, Вадим Александрович, как и всё остальное – дракон подошёл к перилам и посмотрел вдаль, продолжая свой монолог. – Я недавно задумывался на счёт вашей Родины, ведь вы же с планеты Земля, верно?

В ответ профессор положительно кивнул.

– Мне стало интересно, есть ли и там учёные, любят ли и там друг друга, почитают ли Высший разум, если так можно сказать? А ещё мне стало интересно, как бы отнеслись ко мне, если я открыто вышел к людям уже сегодня? Не подумайте, я был на Земле, но как же изменились люди сегодня и стали ли такими, как мы?

После этой фразы настала пауза, для дракона возможно это было интересно и минута погружения в свои мысли, но Вадиму Александровичу было ужасно стыдно за всех людей, за товарищей и самого себя.

– Думаю, хоть сегодня люди не такие, как вы представляете, Табалуга, но возможно в будущем они такими станут – пытаясь хоть утешить загрустившего дракона, который от этих слов чуток повесил голову, профессор положил свою руку ему на плечо.

– И тогда, мы все будем вместе? – со всей надеждой и искренностью произнёс Табалуга.

– Конечно будем – утвердительно ответил Вадим Александрович, с тёплой улыбкой, которую он смог выдавить. – Но знаете Табалуга, ваша вера в это хорошее во мне, меня поражает. Вообще вера в людей, я так давно одинок, но с вами хочется тянуться даже за солнцем. Вы настоящий волшебник, ведь именно ваше первое появление вдохнуло в меня веру, мало с кем такое было. Прошу, если вы меня не забудете, если мои слова имеют в этой жизни вес, то я умоляю вас – Вадим Александрович замер и сел на одно колено перед драконом, грустно улыбаясь, по-настоящему улыбаясь. – Что все ваши идеи будут помогать, будут нужны для творения, искусства. Что ваша душа не забудет теплоты родителя, счастья, что сердце ваше не покроется льдом. Вы обещаете?

– Обещаю – улыбнулся дракон. – Я всегда держу слово…

Эти слова вызвали на глазах Вадима Александровича удивление, его словно переполнило изнутри. Он вспомнил ту самую ситуацию, которая произошла с ним, когда он был ещё на Земле…

Вадим Александрович Вавилов в качестве профессора филологического факультета Тверского государственного университета прибыл на общее собрание кафедры истории и литературной теории, со своими коллегами. Также прибыл и старый друг профессора Василий Николаевич Ульянов, это был тот самый человек, с которым познакомился филолог, ещё будучи обычным учителем. Они присели на удобные кресла в большой аудитории, где обычно проводили собрания, их коллеги ещё собирались, пока они беседовали вместе.