Павел Прутков - Домой через звезды, Садлер!

На кровати пошевелилась и приподнялась на локте моя служанка-андроид, ранее я велел ей не мешаться под ногами, когда я одеваюсь на построение, и она, разумеется, выполняла приказ. Шлем я надевал, уже выбегая из своей комнаты в зал для построений. Шлем – цельный, защищает всю голову, имеет несколько положений. В первом положении – лицо открыто ото лба до подбородка, сам подбородок закрыт, шлем подгоняется также как и форма, и сидит плотно, даже герметично. Во втором – открытой остаётся только нижняя часть лица, открытый участок начинается чуть ниже носа и заканчивается чуть выше подбородка, остальное закрыто бронированным стеклом, со стороны чёрным, но изнутри свет не затемнялся, если не настроить на это. В третьем – этим стеклом закрывается всё лицо, а специальные клапаны в шлеме фильтруют воздух.

Наш жилой отсек находился в западном от полигона крыле и имел прямоугольную форму. Посередине находился зал, с одной стороны двери в наши комнаты, расположенные в один ряд, с другой стороны два входа в общую казарму, сейчас пустующую. В одной из сторон поменьше – выход на полигон, с другой – автоматическая дверь наружу, за исключением экстренных случаев, она всегда закрыта. Я почти одновременно с остальными бойцами выбежал на середину зала, и мы построились в шеренгу, лицами к комнатам.

Над нами, под потолком зала, висело достаточно большое галоизображение, такое чтобы каждый мог его видеть, сегодня там стояла цифра «71.1». Это общий, суммированный и разделенный на количество людей результат нашего взвода, личные результаты пишутся на дверях в комнаты. Все могут видеть в цифрах общие успехи, свои личные, и результаты каждого отдельного члена отряда и сравнивать их.

Дождавшись пока все построятся, к нам подошел наш сержант, и как всегда начал расхаживать вдоль нашего строя, глядя в какой мы психологической форме после резкого пробуждения, и насколько свежими мы выглядим. Он единственный из нас кто просыпается не под сирену и это он подбирает примерное время нашего подъема. Считается, что именно такой режим закаляет в людях дисциплину, а именно благодаря ей мы всё еще живы.

Сирена громко выла только внутри наших комнат, а посреди зала она уже была совсем негромкой. Вне нашего отсека её почти не слышно. Каждый взвод встаёт в своё время, но точно так же как мы, хоть мы их и не слышим.

Наконец сирена замолчала, и сержант отправил нас на утреннюю пробежку. В перекличке смысла не было, наш взвод состоял из двадцати человек и сержант, за годы совместной службы, конечно же, всех нас знал. Он стал сержантом не потому что выслуживался перед кем-то, а лишь потому что его общие результаты были лучшими среди нас, а также имел выдающиеся лидерские качества. Нескольких ребят перевели в наш взвод для пополнения, после последней миссии, где мы понесли потери, а остальные, в основном, в этом взводе уже давно. Лично я в нём с самого начала, с тех пор как его сформировали.

– Трасса «В», три круга! – скомандовал сержант.

Это означало приблизительно пять с половиной километров, преимущественно по холмам. Пробежка каждый день была разная, в зависимости от того какую трассу мы сегодня побежим, сколько кругов, с какой выкладкой. Если не сказал про выкладку, значит девяносто процентов, то есть быстро, но так чтобы оставались силы после завершения дистанции, для схватки или дополнительных упражнений, что нам часто приходится делать сразу после пробежки. Солдаты должны хорошо уметь распределять свои силы.

Через прямой и короткий коридор мы выбежали в полигон, одно из самых больших помещений нашей базы, именно здесь мы строимся, здесь проходит большинство наших тренировок. На полигоне всё обустроено так словно мы на открытом воздухе: земля, неровности и тому подобное, только искусственное освещение совсем не напоминает солнечный свет. Помещение имеет форму большого квадрата, в нем есть разные трассы и полосы препятствий для пробежек и упражнений. Местами нужно перелезать через стены, лазить по сеткам, канатам и многое другое.

Некоторые линии препятствий сделаны для тренировок под огнем противника, там мы периодически бегаем. Ползаем под колючей проволокой, местами сеткой под напряжением, пока над нашими головами и вокруг нас летают снаряды всех видов. Иногда здесь применяют и светошумовые гранаты, а на некотором отдалении добавляют взрывы зарядов, симулирующие огонь артиллерии. Огонь ведётся настоящий и интенсивный, но несчастные случаи относительно редки, лишь иногда бывали травмы, если всё делать правильно, то это относительно безопасно. Огонь контролируют автоматические установки, запрограммированные на огонь рядом, но мимо людей.