Словом, своей слабосильной «мыльницей» он в тот же день нащелкал более двухсот кадров. И каких кадров! Были там и визжащие в давке девчонки, и рыдающие у турникетов малыши, и гомонящая орда в столовке, и сумасшедшие переменки, и учителя, в ужасе зажимающие рты, и усталые дедули, скорбно поджидающие в раздевалке своих внучат. А еще Севка запечатлел орущего завуча, летящий из окна портфель неизвестного ботаника, целующихся выпускников из одиннадцатого «А» и многое-многое другое. Отправляя кадры на конкурс, надеялся, что его хотя бы заметят, допустив во второй, а может, и в третий тур. Но он ошибся. Его не просто заметили, ему единодушно присудили Гран-При – в сущности, первое призовое место среди любителей. И как призера наградили японским дорогущим «Люмиксом», да еще пригласили на халявные курсы для профессионалов-фотографов.
А потом… Потом Севка, ставший уже Всеволодом, завяз в фотографическом мире окончательно – все равно как бегемот в хорошо известном болоте. Перейдя в девятый класс, начал зарабатывать фотографией вполне серьезно, благо, и паспорт уже имелся, и голографический бэйджик на груди, именующий Севку «мастером-фотографом», смотрелся вполне привычно. «Люмикс» также придавал дополнительный вес: Севку-Всеволода звали уже не только на свадьбы, но и на самые респектабельные юбилеи. Стопка заказываемых в типографии визиток разбегалась в пару месяцев. С учебой, конечно, дела пошли хуже, но учителей он тоже снимал – и снимал умело. Женщины-педагоги млели от его кадров и, скрепя сердце, терпели неуспеваемость юного фотографа. Правда, случилось и легкое отдаление от одноклассников, они-то по-прежнему пребывали в мутноватом отрочестве – в ляпы-догонялки уже не играли, зато все поголовно залипли на ядовитых стрелялках-бродилках. Севка глядел на них с жалостью: без айфона и планшета вчерашние затейники и озорники теперь шагу ступить не могли, наушников с головы не снимали ни в школе, ни на улице. Да и дома – прямо от порога тут же прыгали к экранам побольше, ныряя в виртуальное скудодействие, пуская слюни от убогеньких стратегий, убегая с онлайновыми ватагами истреблять чужие города и мочить какой-нибудь ни в чем не повинный народец. А главное – тратили на это не часы или дни, а недели и годы! Жуть, если вдуматься! Отец называл это «маяться дурью», и в этом Севка был полностью с ним солидарен. Кстати, редкий случай их внутрисемейного взаимопонимания. Но как бы то ни было – сам Севка означенной дури благополучно избежал, и друзей-приятелей своих искренне жалел. Они ведь и не жили по сути – глючили наяву: если о чем разговаривали, то только об играх, те же уроки делали исключительно на экранах, там же занимались бесконечным трепом, пытались «дружить», «путешествовать». Только ведь «френды» – это далеко на друзья из плоти и крови, а виртуальные путешествия никак не сравнить с реальными. Было время, и Севка болел компи-вирусом, но, видимо, вовремя слез с иглы, не подсел по-настоящему. Теперь-то, с высоты накопленного опыта, минувшие увлечения представлялись чем-то незрело-нелепым, тупо-вредным и откровенно скучным. Но чтобы понять это, надо как минимум сравнивать, а как тут сравнишь, если шляешься сугубо по нарисованным мирам, красоту измеряешь пикселями, если бьешься не на кулаках, а на бластерах-мечах – да еще с какими-нибудь чешуйчатыми троллями? Настоящая красота – она тоже не всем открывается. Севка понял это достаточно давно. Без злорадства и горделивости, скорее уж – с горечью. Побывав в настоящих горах, побегав вволю по лугам и лесам, научившись следить за жизнью пчел, муравьев или бажовских ящерок, уже не полезешь в плоское да неживое…
Да, фотография тоже была плоской, однако она отражала подлинное, и это подлинное хороший фотограф должен был предварительно найти, уловить и умело запечатлеть. Охоту-то с рыбалкой все знают, а тут все обстояло куда круче. Да и в жизни увлечение фотографией могло запросто пригодиться.
Вот, скажем, портфолио – штучка столь же новомодная, сколь и новоглупая. Вроде хмыкали и потешались, а ведь ввели как нечто обязательное – с самых первых классов, сделав для школ непременным пунктиком. Понятно, что Севка и здесь сумел обскакать несведущих, поскольку легче легкого собирал отзывы и благодарности от приглашающих организаций – с пышными цветастыми печатями, с размашистыми подписями. И фотографии, разумеется, там и сям вклеивал соответствующие. Не портфолио получалось, а целая картинная галерея! И не хочешь, а заглядишься. Он и другим в этом деле помогал – одноклассники в очередь выстраивались! И ведь понимали, что глупость глупостью, но если учителя лютуют да требуют, куда деваться? С одной стороны – школа, с другой – родители, и тут уже не отмажешься. Протестуй не протестуй, а увесистый килограмм бумажного бахвальства на стол завучу с директором выложи. Без бумажки ты – букашка, а с бумажкой – генерал…
Читать дальше