Евгений Лотош - Серый туман

– А что мне тебя слушать? - огрызнулся Олег, - раньше говорить было надо. Привели меня, понимаешь, как щенка, с завязанными глазами, мозги пудрите. Нет, чтобы сразу сказать - народному государству требуются честные люди, готовые помочь. Я бы с радостью согласился, подписал бы что нужно, получил кликуху, и все остались бы довольны. А то - тоже мне, театр полутора актеров!… Умная, талантливая молодежь, всецело положиться! На жену свою полагайтесь! - Если я неправильно его понял, если это элементарная вербовка, то мне крышка. Десять лет с ходу схлопочу, если верить антинародным анекдотам. Без права, так сказать, переписки. Ну да не может меня так чутье подводить, для чего-то другого я этому тонтон-макуту нужен. Ладно, главное - не переиграть.

– Не кипятитесь так, Олег Захарович, - от неожиданности Олег даже подпрыгнул в кресле. Новый голос принадлежал невысокому мужичку, одетому в такой же черный костюм, что и хмырь за столом, но без солнечных очков. Очевидно, он все это время сидел у темном углу, изображая из себя человека-невидимку. Не станем, так сказать, играть в дешевое кино. Попробуем поиграть в малобюджетное. Психологи, мать вашу… - Не надо нервничать. Мы прекрасно понимаем ваше состояние.

Толстяк подошел к столу и присел на край, доверительно наклонившись к Олегу.

– Конечно, в наше время профессия, м-м-м… секретного сотрудника органов не пользуется популярностью, но могу вас заверить - вам ничего такого и не предлагают. Скорее, наоборот - в такое сложное время стране нужны люди, которые способны принимать решения, не оглядываясь ни на чью подсказку. И пусть наша ведомственная принадлежность вас не обманывает, - толстяк поднял указующий перст, на котором красовался перстень с искусственным рубином, - мы работаем с ними - но не на них!

В комнате воцарилась тишина. Слегка отупевший от такого финта ушами Олег переводил взгляд с одного собеседника на другого. Павел стоял у окна и что-то высматривал на улице, слегка отогнув штору. Ситуация стала просто невероятной. Если это провокация, я должен реагировать соответствующим образом. Если они говорят правду, а я среагирую не в том ключе, они уйдут, конечно. Но моя карьера накроется медным тазом - вряд ли мне простят отказ. Интересно, для чего им меня провоцировать? Проверка лояльности? С какой целью? Что вообще за бедлам вокруг?

– Олег Захарович, - вновь вступил в разговор Хмырь, - поймите нас правильно. Мы не собираемся устраивать вам ловушки, план по раскрываемости на нас не лежит - мы работники не того ранга. Дело в том, что нам действительно хотелось бы использовать ваши, не побоюсь этого слова, незаурядные способности управленца. Сами понимаете, что в свете последних событий Народное Правительство должно либо укрепить свою власть, заменив недееспособных и некомпетентных, либо уйти в отставку, уступив место другим. В любом случае у вас могут появиться блестящие перспективы, - он жестом остановил открывшего было рот Олега. - Ведь вы знаете все и о нарастающей инфляции, как в открытой, так и в подавленной формах, и о неконкурентоспособной промышленности, пасующей перед изделиями буржуазной экономики, и о росте дефицита, и о недовольстве людей отсутствием перемен к лучшему, которые им ежедневно обещают по радио и телеящику… Так неужто вы ни разу не рассуждали, как бы вы, лично вы, поступили в этой ситуации на месте министров или даже самого Народного Председателя? Сознайтесь, ведь думали? - Вконец запутанный Олег только потряс головой. Где этот особист научился так гладко говорить? - Ну, вот видите! А мы представляем здесь группу - достаточно влиятельную группу - людей, которые хотят и, самое главное, могут повлиять на текущую ситуацию в стране.

Видимо, возбудившись от осознания всей трагедии положения, Хмырь выскочил из кресла и принялся расхаживать по комнате, размахивая руками.

– Но у нас есть одна проблема - кадры! Кадры, которые, как известно, решают все. Вот поэтому-то мы и пытаемся привлечь на нашу сторону молодых, компетентных, честолюбивых людей, которые хотели бы поработать на благо народного общества. Нет-нет, - он замахал руками, - мы не торопимся, не требуем, чтобы вы давали нам ответ прямо сейчас. Более того, мы хотим сразу уточнить, что ваш отказ никак не повлияет на вашу дальнейшую жизнь и карьеру, так что не надо себя насиловать. Зато согласие в перспективе обеспечит такой рост по службе!… Мы дадим вам на размышление… ну, скажем, неделю. Вы спокойно подумайте, выясните обстановку, решите, что вам делать. Потом мы с вами свяжемся.