Евгений Лотош - Уст твоих бурный ветер

А посмотреть было на что.

Огромные минареты дворца, казалось, сияли собственным светом в наступившем сумраке. Тут и там горели светильники, соперничая своим светом с редкими еще звездами, подсвечивая фонтаны, высокие стрельчатые арки, играя отблесками на золотых куполах. Вокруг выложенных камнем дорожек, по которым прогуливались редкие прохожие в богатых одеждах, шумели рощицы из непонятных в темноте кустарников и деревьев, меж них прятались смутно-белые беседки. Далеко внизу поблескивали фонари, отражающиеся в водах благословенного Кронга. Чуть слышно доносились переборы струн гайнуров и мандолин, грустно пела флейта. Музыке вторили сладкоголосые соловьи. Заметно посвежевший вечерний воздух - еще немного, и по коже начнет пробегать озноб - наполняли чудесные запахи цветов и благовоний. Сказочный вечер вступил в свои права.

Два одетых в красное с золотом раба с клеймами Великого Скотовода на щеках почтительно склонились в поклоне перед Тилосом.

– Владыка шлет свои приветствия и извиняется за то, что не может лично встретить дорогого гостя, - прошелестел один из них. - Он нижайше просит гостя… гостей оказать честь его гостеприимству и насладиться заслуженным отдыхом в любом из гостевых залов его скромного жилища. Мы, ничтожные, весь вечер в твоем распоряжении, о повелитель!

– Хорошо, хорошо, - благосклонно кивнул Тилос, лениво осматриваясь. - Я вижу, владыка, следуя своему безупречному вкусу, добавил еще два фонтана…

– Да, господин, - тихо откликнулся раб. - Они обошлись лишь в полтораста золотых и отняли только одну ничтожнейшую жизнь никчемного раба, неловко подвернувшегося под глыбу драгоценного мрамора.

– Тем хуже для него, - вальяжно повел плечами Тилос. - А может, и лучше - теперь он останется вечно плясать и веселиться в струях фонтана, наслаждаясь чистейшей влагой. Незаслуженное посмертие для такого червя, но такова воля Отца-Солнца, которого вы, язычники, зовете Куратом. Веди меня, раб, я голоден. И моя подруга тоже, верно, малышка?

Он густо хохотнул и ущипнул Элизу за щеку. Та, вовремя вспомнив, зачем она здесь, подавила желание врезать ему по руке и лишь робко улыбнулась, не переставая озираться по сторонам.

Внутри оказалось еще шикарнее, чем снаружи. Масляные светильники гроздьями увешивали стены. Тяжелые парчовые занавеси сменялись фресками, изображающими сцены охоты, празднеств, божественного суда, на котором Валарам с увенчанной огромными рогами бычьей головой неизменно попирал спины кающихся святотатцев… Золоченые арки неведомым образом превращали короткие переходы между залами в длинные таинственные галереи. И всюду - безлюдно.

На изящных столиках и в крытых драгоценным прозрачным стеклом прилавках стояли драгоценные статуэтки - из золота, серебра, с рубиновыми, смарагдовыми и алмазными глазами и узорами. Олени, бараны, змеи, кони резвились на бархатных полях среди яшмовых и малахитовых деревьев, сверкая в лучах ламп. Элиза прикинула, как бы половчее утянуть парочку безделушек, но краем глаза поймала цепкий взгляд одного из рабов и решила не рисковать. Сопровождающие, видимо, оказались не только и не столько личными слугами, сколько сторожами и надсмотрщиками над подозрительными гостями. Видимо, об этом и предупреждал Тилос. Но кто же он такой, в конце концов? Сначала - раб в вонючем халтоне, теперь - чуть ли не верховный вождь неведомого племени… Одно ясно - лишних вопросов задавать не стоит. Авось да само прояснится.

Откуда-то издали донесся негромкий гул голосов. Он приближался, и, наконец, Тилос с Элизой вышли в большой пиршественный зал с уставленными яствами столами. От запаха праздничного дастархана у девушки потекли слюнки. Она громко сглотнула.

– Знаешь что, милая, - покровительственно протянул Тилос, освобождаясь от руки Элизы, - иди-ка ты к столу, подкрепись немного. А у меня дела. Надо с людьми поговорить, понимаешь… Веди себя прилично и держи язык за зубами, - шепнул он на ухо.

Масляно ухмыльнувшись девушке, он вразвалочку двинулся по зале к вскинувшему к небу руки в радостном изумлении смуглому мужчине, увешанному золотом.

– Вай, родной! - донесся до нее радостный возглас. - Сколько дождей ушло в песок…

Он обменялся с Тилосом приветственными хлопками, и они приглушенно заговорили, полностью увлеченные друг другом. Элиза мысленно пожала плечами и решительно подошла к столу. От обилия кушаний разбегались глаза. Большую их часть она видела впервые. В общем-то, она опознала лишь фруктовый салат да финики в меду диких пчел. На одном из блюд лежало что-то вроде жареной саранчи, но с более длинными задними ногами, на другом свернулась кругами нарезанная тонкими ломтиками змея, держащая в пасти пучок зелени. Девушка нерешительно протянула левую руку к финикам, но тут же отдернула, не зная, прилично ли брать их руками.